Закон пустыни - Кристиан Жак Страница 6

– Если Пазаир страдает, то страдаю и я; если он в опасности, то тревожусь и я. Как ты этого не поймешь?

Пантера развязала набедренную повязку Сути. Он не протестовал. Могучее и стройное его тело было прекрасно. С тринадцати лет у Пантеры перебывало немало любовников, но ни с кем она не была так счастлива, как с этим египтянином. Заклятым врагом ее народа. Она тихонько ласкала ему грудь, плечи, касалась сосков, медленно спускаясь к пупку. Ее пальцы, легкие и чувственные, возбуждали. Наконец он поддался ее ласкам. Сильной рукой почти злобно он разорвал бретельки ее короткой туники. Нагая, она прильнула к нему.

– Чувствовать тебя, быть с тобой… Больше мне ничего не нужно.

– А мне этого мало.

Он опрокинул ее на живот и накрыл своим телом, Томная и торжествующая, она чувствовала, как его желание, маслянистое и горячее, вливается в нее, как живая вода.

Снаружи окликнули. Голос был громкий и властный. Сути устремился к окну.

– Пошли, – сказал Кем. – Я знаю, где Пазаир.

* * *

Старший судья поливал маленькую цветочную клумбу перед домом. В его возрасте нагибаться ему становилось все тяжелее и тяжелее.

– Я могу вам помочь?

Судья обернулся и увидел Сути. Бывший офицер-колесничий имел все такой же бравый вид.

– Где мой друг Пазаир?

– Он мертв.

– Это ложь.

– На этот счет существует официальный рапорт.

– Это меня мало волнует.

– Правда может вам не нравиться, но изменить ее никто не в состоянии.

– Правда состоит в том, что Небамон подкупил начальника стражи и вас.

Старший судья выпрямился:

– Меня – нет.

– Тогда говорите.

Судья заколебался. Он мог арестовать Сути за оскорбление и грубость, но ему было стыдно за себя. Судья Пазаир пугал его, это правда: слишком решительный, слишком нетерпеливый и страстный, слишком верящий в справедливость. Но он, старый судья, повидавший на своем веку много всякого, разве не он предал это уважение молодых к закону? Мысль о судьбе простого судьи мучила его. Может быть, он уже погиб, не вынеся тягот заключения?

– Каторжная тюрьма недалеко от Харги, – прошептал он.

– Дайте мне письменное разрешение отправиться туда.

– Вы слишком много от меня хотите.

– Поторопитесь, у меня мало времени.

* * *

На последней стоянке, у границы оазиса, Сути спешился. Эту жару, пыль и ветер могли переносить только ослы. Вооруженный луком, полусотней стрел, мечом и двумя кинжалами, он чувствовал себя в силах противостоять любому врагу. Кроме того, старший судья дал ему дощечку, где говорилось, что он уполномочен привезти заключенного Пазаира в Мемфис.

Кем превозмог свое нетерпение и остался с Нефрет. Ведь когда Небамон оправится от своего испуга, он начнет действовать, и тогда защитить ее смогут только павиан и его хозяин. И нубиец, несмотря на большое желание участвовать в освобождении Пазаира, был вынужден согласиться охранять Нефрет.

Когда Сути уехал, Пантера поклялась себе, что, если его не будет больше недели, она изменит ему с первым встречным и станет рассказывать об этом на всех углах. Сути не обещал ей ничего, кроме того, что вернется со своим другом.

На осла были навьючены бурдюки, наполненные мясом, сушеной рыбой, фруктами и хлебом, который оставался мягким несколько дней. Человек и животное почти не отдыхали – Сути слишком торопился к цели.

* * *

Когда на горизонте показалась тюрьма с ее убогими, затерянными в пустыне бараками, Сути вознес молитву богу Мину, покровителю погонщиков верблюдов и путешественников. Он считал богов неприступными существами, но все же, в определенных обстоятельствах, предпочитал заручиться их поддержкой.

Сути разбудил начальника тюрьмы, задремавшего под полотняным пологом. Великан недовольно бурчал.

– У вас здесь содержится судья Пазаир.

– В первый раз слышу.

– Он не числится в списках, это правда.

– Говорю вам, не знаю.

Сути показал ему записную дощечку, но она не вызвала у великана никакого интереса.

– Нет здесь Пазаира. Вообще нет никаких судей, а только воры-рецидивисты.

– У меня официальный приказ.

– Подождите, пока вернутся заключенные, увидите сами.

И начальник снова заснул. Сути подумал: а не послал ли его старший судья сюда, в этот тупик, специально, чтобы тем временем расправиться с Пазаиром в Азии? Но это же, мягко говоря, наивно! Он зашел на кухню, чтобы пополнить запас воды.

Повар, беззубый старик, спросонья вскочил.

– Это кто еще?

– Я приехал выручать друга. К сожалению, ты не похож на Пазаира.

– Повтори-ка еще раз?

– Судья Пазаир.

– И что ты от него хочешь?

– Освободить.

– Вот как… Но ты опоздал.

– Ну-ка выкладывай.

Старый пчеловод выговорил шепотом:

– Он бежал, с моей помощью.

– Один, в пустыню! Он не продержится и двух дней. В какую сторону он пошел?

– Первая река, холм, пальмовая роща, каменистое плато и дальше на восток, в долину! Если его душа крепко привязана к телу, он выберется.

– Пазаир сильно ослабел.

– Поторопись найти его; он обещал помочь мне выбраться отсюда.

– Но ты ведь вор?

– Не больше, чем другие. Просто я хочу заниматься своими ульями. Пусть ваш судья вернет меня домой.