Очерки из моей жизни. Воспоминания генерал-лейтенанта Генштаба, одного из лидеров Белого движения на Юге России - Александр Лукомский Страница 6

В первых числах августа 1879 года моя мать привезла меня в Симбирск.

Остановились мы у моей двоюродной бабушки Варвары Егоровны Радионовой.

Первое впечатление, которое на меня произвела В.Е. Радионова, было крайне отрицательное. Я привык к свободе и был несколько распущен. Бабушка же оказалась женщиной властной и казалась крайне строгой. Я сразу почувствовал, что противоречия она не терпела. Большой дом, в котором все ходили чуть ли не на цыпочках, чтобы не рассердить Варвару Егоровну, показался мне тюрьмой, а хозяйка – деспотом, ко мне придирающимся на каждом шагу.

Но через несколько дней мнение о бабушке я изменил. Я понял, что она, при внешней строгости, добра бесконечно. Вскоре я понял, что ее действительно боятся только власть имущие (не исключая местного губернатора) и действительно в чем-либо провинившиеся. Их В.Е. не щадила и с присущей ей прямотой и резкостью отчитывала. Симбирское общество ее уважало и побаивалось.

Мелкий же люд и свои, домашние, только делали вид, что ее боятся, а в действительности эксплуатировали ее доброту. Через несколько дней пребывания в ее доме и я стал одним из «эксплуататоров».

Своим новым положением я прежде всего воспользовался для удовлетворения своей страсти хорошо и много поесть. Варвара Егоровна любила закармливать и считала, что и дети должны много есть. Увидя, что я люблю покушать, она отдала приказание экономке меня ублаготворять…

Экзамены прошли хорошо, и я был принят во второй класс Симбирской военной гимназии. Директором гимназии был генерал-майор Якубович³, а инспектором классов полковник Ельчанинов⁴. Оба они были прекрасными педагогами и отличными воспитателями. Помню до сих пор нашего общего любимца – учителя естественной истории, фамилию которого, к сожалению, забыл. Он нас постоянно водил на прогулки по окрестностям Симбирска и своими беседами и рассказами умел всех заинтересовать и внушить любовь к своему предмету.

Я пробыл в Симбирской гимназии всего один год, но этот год является одним из лучших воспоминаний моей юности. Хороший подбор преподавателей, руководимый директором и инспектором классов, достигал того, что учение давалось мальчикам легко и вызывалось хорошее, здоровое соревнование.

Это мое впечатление впоследствии было подтверждено моими однокашниками при встрече с ними уже в военном училище и офицерами. Они мне подтвердили, что учебное дело в Симбирской гимназии было поставлено прекрасно. Громадный процент оканчивавших Симбирскую гимназию хорошо знали русский язык, математику и историю.

Помню трагический случай с одним из моих сверстников во время одной из прогулок под руководством учителя естественной истории. Учитель нам как-то рассказал, что в некоторых районах России крестьяне считают грехом убивать змей, но, чтобы обезвредить ядовитых змей, они палкой прижимают голову змеи к земле, затем свободной рукой берут змею около самой головы и при помощи перочинного ножа вырывают у нее ядовитые зубы и затем отпускают ее на волю.

Во время следующей прогулки один из моих приятелей увидел гадюку, свернувшуюся кольцом и гревшуюся на солнце. Не имея палки, он решил просто схватить змею около самой головы. Задумано – сделано. Он схватил змею, но, вероятно, не у самой головы, и она ужалила его в кончик пальца. Змея была нами убита, а укушенного змеей мальчика учитель заставил высосать ранку и смазал ее йодом. К вечеру у моего приятеля поднялась температура, рука вспухла, и он довольно долго пробыл в лазарете. Этот случай нам наглядно показал, что со змеями шутить небезопасно.

Помню «воскресные чаи», которые доставляли большое удовольствие и малым и большим гимназистам. В каждом возрасте (гимназия разделялась на возраста; после же переименований гимназий в корпуса – на роты; в состав младшего возраста входили 1-й и 2-й классы) по воскресеньям, от 8 до 10 часов вечера, устраивались чаи. Чай и сахар были «казенные». Гимназисты же доставляли или покупали дополнительные продукты (хлеб, пирожные, сухари, варенье, конфекты и пр.) по способности. На «чай» приходили директор, инспектор, воспитатели и учителя. Каждый из них приносил свою «лепту». Чаепитие сопровождалось туманными картинами, небольшими рассказами преподавателей и воспитателей, живыми картинами, а иногда концертами, любительскими спектаклями, танцами… Программа вечеров обсуждалась заранее, и возрасты соперничали один с другим в смысле интереса своих вечеров. По более значительным праздникам, с разрешения начальства, приглашались знакомые и родственники и устраивались танцы с «настоящими барышнями». Гимназисты настолько любили эти вечера, что большинство отпускных возвращались в гимназию к 8 часам вечера воскресенья, чтобы их не пропускать. Эти отпускные были и главными поставщиками различных вкусных вещей, которые покупались и приготовлялись их родителями или родственниками.