История Византийской империи. Становление - Федор Успенский Страница 58

Император оказывал особенное расположение к населению Константинополя: как и в Риме, здесь была введена безденежная раздача хлеба, даровые помещения для чернорабочих и цирковые представления, в которых скоро приняли участие политические партии. Уже в V в. писатели говорят о многочисленном и беспокойном диме Константинополя, доставлявшем много хлопот полиции и епарху города.

Особенно характерным признаком, отличающим население столицы, нужно признать его разнородность по происхождению и языку. В IV и V вв., когда происходил процесс перехода от древних веков к Средневековью, Константинополь находился в опасности обратиться в международный германский город, о чем заявлял в самом конце IV в. епископ Синесий. Современные писатели Евнапий и Зосима весьма яркими чертами описывают этот процесс и наблюдавшиеся в Константинополе сцены. Так, у Евнапия рассказывается следующее: «Когда предводители скифских дружин, т. е. германских, знатные по чести и происхождению, перешли к ромэям, то, будучи обласканы милостями царя и видя, что все перед ними склоняется, разделились на партии. Одна держалась того мнения, что следует довольствоваться выпавшим на долю готов счастьем, другая же, повинуясь чувствам германского патриотизма и секретному клятвенному соглашению, стремилась всеми мерами вредить ромэям, чтобы при благоприятном случае завладеть их страной. Во главе грекофильской партии стоял язычник Фравита, женатый с согласия императора на гречанке; противоположная германофильская партия группировалась около Ериульфа. Царь держал готских вождей в особой чести, деля с ними трапезу, походный шатер и раздавая им щедрые подарки. Раз он предложил им роскошное угощение, и, когда по смыслу пословицы «истина в вине», Дионис за чашей вина разоблачил таившееся между ними разногласие, произошел шумный беспорядок, вследствие которого пир был прерван, и смущенные гости поспешили к дверям. Здесь, на пиру, в присутствии царя Фравита убил Ериульфа.

Наступят новые обстоятельства, когда германское влияние уступит другим иноземным влияниям: славянскому, армянскому, итальянскому, наконец, турецкому; все эти влияния, за исключением последнего, византийское правительство нашло возможным направить согласно пользе и интересам империи, но остается, тем не менее, весьма любопытным тот период, когда Константинополю угрожало германское влияние.

Что касается численности этого пестрого населения, то точных цифр нельзя дать. Вопрос о численности населения в Константинополе остается весьма трудным для разрешения не только для древнейшего периода, но даже и для нового времени. Уже в IV в. Евнапий говорит о «пьяном диме» Константинополя, которым населил Константин свою столицу, лишив населения другие города. В самом конце IV в. при И. Златоусте считалось до 100 тыс. христиан и множество язычников и иудеев. На все число населения было до 50 тыс. бедных. При Феодосии II в начале V в. население Константинополя можно полагать до 500 тыс. Никак нельзя сомневаться в том, что в то время, как все другие города в Западной империи, не исключая самого Рима, теряли мало-помалу свое значение, столица Восточной империи, где не прерывается преемственный ряд императоров и где потрясения, привнесенные эпохой переселения народов, не сопровождались такими разрушительными последствиями, как на Западе, Константинополь продолжал увеличиваться населением, укрепляться твердыми стенами и прочными государственными учреждениями, которые постепенно приготовили в нем убежище для знания и культуры. Было бы, конечно, в высшей степени интересно восстановить во всех подробностях историю города, т. к. сам Константинополь является вполне верным выразителем характера Византии, но подобная история далеко еще не разработана и находится в зависимости от общей истории Византии. Попытаемся ознакомиться хотя с некоторыми чертами административной и социальной жизни Константинополя.

Одним из наиболее важных учреждений, охранявших общественный строй и порядок в столице Византийской империи, был приказ епарха города. Со времени перенесения столицы империи в Константинополь и до самого турецкого завоевания епарх города с подчиненным ему приказом оставался чуть ли не единственным учреждением, пережившим все потрясения и пощаженным царскими реформами. Само собой разумеется, что такое устойчивое учреждение, бывшее свидетелем многовековой истории и стоявшее на страже внутреннего порядка, благоустройства, политического и социального положения всего населения столицы, заслуживало бы особого внимания и всестороннего изучения. К сожалению, по истории византийского устройства не имеется даже предварительных работ, и ни об одном учреждении, кроме разве церкви, наука не владеет хотя сколько-нибудь удовлетворительными сведениями ^[97].

Епарху столицы (επαρχος της πόλεως) принадлежали совершенно ясно определенные права и обязанности, которые тем более доступны изучению, что должность епарха столицы, ведя свое начало от Римской империи, просуществовала до поздневизантийской эпохи. Не может быть сомнения, что константинопольский епарх есть прямой преемник и заместитель римского praefectus urbi. Если притом поставить в связь известия древних о значении в Риме власти префекта претория ^[98], что она практически немногим была ниже императорской, с не менее категорическими заявлениями византийских писателей насчет величия власти городского епарха ^[99], то нельзя не приходить к заключению, что константинопольский епарх с течением времени соединил в себе права и привилегии префекта претория и префекта города. Префектура города Рима учреждена была с целью охраны Рима и его ближайших окрестностей, для чего префекту были предоставлены уголовная юрисдикция и обширная полицейская власть. Во II и III вв. к нему постепенно перешла и судебная власть на сто миль от стен города ^[100]. Особенно важным характером отличалась полицейская власть префекта. На его обязанности лежало блюсти порядок на многолюдных собраниях, на зрелищах, в банях, равно как собирать сведения о том, что происходит в разных частях города. Кроме того, ему подчинены были торговые рынки, мера, вес и меняльные лавки ^[101]. Для достижения всех подобных задач префект имел в своем распоряжении отряды военных людей. Но что еще тесней сближает римского префекта с византийским епархом, это одинаково там и здесь отнесенные к их компетенции дела о рабах, дела по опеке над сиротами и дела по политическим преступлениям ^[102].