Дзержинский. От "Астронома" до "Железного Феликса" - Илья Ратьковский Страница 58

Первоначально функции органа борьбы с контрреволюцией и другими антигосударственными явлениями выполнял Петроградский Военный Революционный Комитет (ПВРК), образованный еще до Октябрьской революции 12 октября 1917 г. во главе с левым эсером П. Е. Лазимиром и большевиком Н. И. Подвойским. Активно работал в этом органе и Ф. Э. Дзержинский. На первых порах ПВРК успешно справлялся с ролью высшего чрезвычайного органа новой власти. Дальнейшее развитие политической ситуации в России выявило целый ряд организационных и правовых недостатков структуры ПВРК.

Во-первых, по своему положению он являлся местным, а не общероссийским органом, а объединение всех ВРК в единую сеть, подобно Советам, представлялось малореальным и, безусловно, длительным процессом; переподчинение ПВРК ВЦИК не меняло положение дел. Задачи же охраны революции требовали на данном этапе всероссийского чрезвычайного органа.

Его создание, подобно образованному 1 декабря 1918 г. ВСНХ, было возможно только на принципе подчинения непосредственно Совнаркому. В этом плане разница между ПВРК и ВЧК была примерно той же, что и между двумя проектами учреждения ВСНХ при Совнаркоме (проект большевиков) и при ВЦИК (проект левых эсеров). Принцип подчинения непосредственно СНК обеспечивал контроль коммунистического правительства над создаваемым органом, его большевистскую революционность.

Новый орган должен был вести беспощадную борьбу с различными небольшевистскими партиями, чему противились соратники большевиков по работе в ПВРК — левые эсеры, эсеры-максималисты. На это обстоятельство указывал известный чекист, историограф истории ВЧК М. Я. Лацис в своей работе «Организационный отчет ВЧК за четыре года ее деятельности (1917–1921)»: «В числе контрреволюционных элементов первое место занимали лжесоциалистические партии. Военно-Революционному комитету приходилось в первую очередь сталкиваться с ними. А у них имелись свои «плакальщики» в составе ВРК в лице левых эсеров. Последние сильно тормозили борьбу с контрреволюцией, выдвигая свою «общечеловеческую» мораль, гуманность и воздержание от ограничения права свободы слова и печати для контрреволюционеров. Для руководителей Советской власти становилось ясным, что совместно с ними будет немыслимо вести борьбу с контрреволюцией. Поэтому выдвигается мысль о создании нового органа борьбы, куда бы не входили левые эсеры», — писал позднее в упомянутой работе Лацис ^[543].

Во-вторых, ВРК в губерниях были подчинены местным Советам, что усиливало позиции самоуправления, а борьба с контрреволюцией требовала централизации карательно-репрессивных органов. Партийный состав советов на местах также носил многопартийный характер.

В-третьих, в декабре 1917 г. существовало дублирование комитетов ВРК при ВЦИК и целого ряда других правоохранительных органов власти: Чрезвычайной комиссии по охране Петрограда, Комитета по борьбе с погромами, Следственной комиссии при ревтрибунале, Всероссийской междуведомственной комиссии по охране дорог, центральной реквизиционно-разгрузочной комиссии, всевозможных бюро, комитетов и комиссий ^[544]. Имело место размывание полномочий, компетенции ВРК, к декабрю 1917 г. ставшим громоздким, неповоротливым наследием прежних представлений о диктатуре пролетариата.

Таким образом, можно согласиться с Ф. Э. Дзержинским, что ВЧК возникла «в тот момент, когда не оказалось органа, который взял бы на себя борьбу с контрреволюцией, саботажем и спекуляцией» ^[545].

Помимо этих целей и задач возможны и иные причины образования ВЧК, не столько связанные с задачей текущего дня, сколько с дальнейшей политической перспективой. М. Я. Лацис писал по этому поводу в другой своей работе: «Чтобы не остаться побитому, надо было бить врага, и бить на фронте и в тылу. Так стоял вопрос — прямо и определенно… Нужда в этом органе тем острее чувствовалась, что у Советской власти не было аппарата духовного перевоспитания. Отсюда острая необходимость в аппарате принуждения и чистки. Это уже не плод теоретических умствований, а продиктованная жизнью необходимость. Надо было бить тех, кто нас бьет. Более того: надо было предупредить возможное выступление контрреволюционеров, чтобы сохранить жизнь наших товарищей и аппарат советской власти» ^[546]. Таким образом, с самого начала ВЧК создавалась как орган активной превентивной политики, в отличие от ПВРК, не предусматривающего подобного подхода.

21 ноября 1917 г. по инициативе Ф. Э. Дзержинского постановлением ПВРК в его структуре создается Комиссия по борьбе с контрреволюцией в составе пяти человек. Членами комиссии были избраны Н. А. Скрыпник, И. П. Флеровский, Г. И. Благонравов, А. В. Галкин и В. А. Трифонов ^[547]. Данное решение свидетельствовало о начале процесса реорганизации органов борьбы с контрреволюцией. При ПВРК также существовала Следственная комиссия, решавшая как судебно-следственные, так и административные дела.

22 ноября 1917 г. СНК издал декрет об образовании революционных трибуналов для борьбы с контрреволюционными силами. Часть дел, которыми ранее занимался ПВРК, теперь должны были рассматриваться ревтрибуналами. Еще через три дня, 25 ноября 1917 г., СНК принял решение о разгрузке ВРК от излишней работы и передаче соответствующим ведомствам дел, касающихся их. Борьбу с пьяными погромами взял на себя созданный в начале декабря 1917 г. Комитет по борьбе с погромами Петроградского Совета под председательством В. Д. Бонч-Бруевича. 5(18) декабря 1917 г. ПВРК был окончательно упразднен, уступив место принципиально новой организации, вскоре созданной после его роспуска.

Поворотом к столь решительным действиям послужило обострение в начале декабря 1917 г. ситуации с продолжающейся забастовкой служащих государственных учреждений, саботаж которых вел к дезорганизации всех отраслей управления государства. Саботаж петроградских чиновников грозил крахом всем начинаниям Советской власти в случае перерастания во всероссийскую забастовку. Уже 26 ноября 1917 г. ВРК ВЦИК издал приказ, объявляющий саботажников врагами народа и предусматривающий публикацию их списков в советских изданиях ^[548]. Однако эти и другие предпринятые меры ВРК не предотвратили решения «Союза союзов служащих государственных учреждений» о начале Всероссийской политической забастовки. 5 декабря 1917 г. большевиками была перехвачена телеграмма «Малого совета министров» (тайного центра саботажников) с призывом к саботажу во всероссийском масштабе. Ситуация в Петрограде могла выйти из-под контроля большевиков. 6 декабря состоялась встреча В. Д. Бонч-Бруевича и В. И. Ленина, на которой проинформировал последнего об ухудшающейся обстановке в городе, о подготовке общероссийской забастовки госслужащих, участии контрреволюции в организации пьяных погромов. Позднее он вспоминал: «Владимир Ильич нахмурился, поднялся, нервно прошелся по кабинету и воскликнул: