Четники. Королевская армия - Алексей Тимофеев Страница 57

Та же схема, разработанная весной 1944 г. офицерами НКВД УССР В. Кащеевым и Б. Коряковым, была использована в конце 1945 г. и в Сербии под руководством начальника ОЗН Сербии Слободана Пенезича («Крцуна»), В начале 1946 г. был арестован и завербован особо близкий соратник Д. Михаиловича Н. Ка-лабич. После вербовки он помог подготовить группу «ложных четников», в состав которой вошли доверенные партизанские офицеры и сам Н. Калабич. В дальнейшем эта группа совершила несколько рейдов по Восточной Боснии, в результате которых Д. Михаиловича удалось выманить из убежища и взять в плен ^[297]. Вскоре после этого был организован открытый судебный процесс, Д. Михаилович был признан «врагом народа», расстрелян и похоронен в неизвестном месте — также по образцу советских процессов тридцатых годов…

В Сербии память о генерале Д. Михаиловиче стала активно возрождаться в течение последних двадцати лет, после того как Югославия окончательно рухнула, оставив миллионы сербов за границами Сербии. За теми искусственными границами, против проведения которых коммунистами боролся генерал Д. Михаилович и его бойцы.

Парадоксально, но в народной памяти, несмотря на 60 лет односторонней пропаганды, из трех сторон — участников конфликта сербской гражданской войны (партизаны — четники — льотичевцы) большинству населения с самой большой теплотой запомнился именно он. Памятники генералу Д. Михаиловичу стоят от Ниша на юге Сербии до Вышеграда в Республике Сербской. На всех этих памятниках сербские скульпторы последовательно воплощают один и тот же образ, который запечатлел в своих воспоминаниях офицер американской морской пехоты В. Мэнсфилд, познакомившийся с первым человеком ЮВвО осенью 1943 г.: «Генерал и я отдали друг другу честь и пожали руки. Передо мной стоял человек лет сорока пяти, коренастый, среднего телосложения, с густой поседевшей бородой, на котором была надета черная шапка, кожаная куртка, крестьянские бриджи и широкий, надраенный патронташ, из-за которого провокационно торчал люггер. Он широко улыбнулся мне: «Привет, капитан!»» ^[298]