Майн Рид - Андрей Танасейчук Страница 57

Майн Рид вернулся в Лондон к Рождеству. К Рождеству был приурочен и выход первого «юношеского» романа писателя, — книга вышла из печати в декабре 1851 года. Но на титульном листе издания стояла иная дата — 1852 год. Такова была обычная практика издателей Викторианской эпохи: с коммерческой точки зрения считалось удачным приурочить выход новой книги к рождественским праздникам. Как показывал многолетний опыт, книги, вышедшие «под занавес» года, раскупались лучше — библиотеки, видимо, имея в виду рождественские каникулы и традицию готовить к Рождеству подарки, обычно увеличивали свои заказы. Коммерческими соображениями объясняется и датировка: книга считалась новой до тех пор, пока год издания, обозначенный на титульном листе, соответствовал календарному году, а библиотеки заказывали только новинки. В расчет принималось и то, что в Британии издавалось много периодики — разнообразных газет и журналов, а к Рождеству к тому же выходило множество разных «литературных приложений» к газетам, в которых, как правило, значительное пространство выделялось рецензиям на новинки. Книга, попадавшая в поле зрения рецензентов (естественно, рецензия должна быть благоприятной!), а следовательно, и потенциальных читателей, которые, познакомившись с отзывом, заказывали ее, понятное дело, расходилась лучше. В этом смысле время для выхода романа Рида было выбрано очень удачно. Не замедлила себя ждать и реакция рецензентов: по выходе романа сразу в нескольких журналах появились самые благожелательные отклики. Конечно, сейчас трудно судить, какую роль в рецензировании книги сыграл сам издатель (не только в наши дни, но и тогда — в викторианской Англии — существовала практика «проталкивания» рецензий на нужные книги), но роман Рида, безусловно, заметили. Об этом говорит хотя бы тот факт, что самую обстоятельную и благожелательную рецензию под названием «Семья английских робинзонов» опубликовал респектабельный Атенеум (Athenaeum. Feb. 14. 1852. P. 198). Не приходится сомневаться, что книга имела и коммерческий успех. Конечно, свою роль сыграли отзывы и грамотная рекламная кампания, удачно выбранное время для выхода книги и «чутье» Боуга: в отличие от большинства викторианских современников-книгоиздателей, продолжавших работать «по старинке» и выпускать традиционные «трехпалубные» романы, Боуг сумел увидеть потенциальные возможности литературы, адресованной детской аудитории. Потенциал книг для детей и подростков оценил и владелец крупнейшей на Британских островах библиотечной сети — Чарлз Мади, который выкупил почти весь тираж нового романа Рида. В результате Боуг выплатил писателю более ста фунтов стерлингов авторского вознаграждения и заключил с ним договор об издании следующего повествования «для юношей».

Хотя любой, более или менее близкий к литературе человек знает, насколько велики роли издателя и продавца в успехе или провале конкретного литературного произведения, едва ли все-таки стоит удачу книги целиком и полностью приписывать предприимчивому издателю. Изначально успех романа — это заслуга автора, создавшего героев, которым хочется сопереживать, сочинившего увлекательное повествование.

Роман этот известен русскоязычному читателю под названием «Жилище в пустыне». Это не совсем точный перевод заглавия романа The Desert Ноте — то есть «Обиталище в пустыне» или «Пустынный дом», — но поскольку первое привычнее, будем оперировать им. Полное название романа звучит так: «Жилище в пустыне, или Приключения семьи, затерявшейся среди дикой природы» (The Desert Ноте, or the Adventures of a Lost Family in the Wilderness). Под таким заглавием роман и тиражировался впоследствии — как в Великобритании, так и в США. Однако лондонский «Атенеум» не случайно озаглавил свою рецензию на книгу «Семья английских робинзонов». Дело в том, что оригинальное название — заглавие первого издания, выпущенного Д. Боугом, было длиннее: The English Family Robinson. The Desert Home, or the Adventures of a Lost Family in the Wilderness. Непонятно почему, но в дальнейшем заглавие сократили — уже в следующем году, когда роман переиздали в США (Боуг весьма выгодно продал американцам печатные формы романа), — он назывался «Жилище в пустыне, или Приключения семьи, затерявшейся среди дикой природы», — первая часть заглавия — «Семья английских робинзонов» — бесследно исчезла.

Хотя впервые на русском языке роман появился еще в 1864 году (затем книга неоднократно переиздавалась в России в 1880–1900-е годы, причем несколько раз выходила под авторством Жюля Верна!), он не принадлежит к числу широко известных произведений Рида. Но интересна книга не только этим. Сочиняя роман о «семье робинзонов», писатель разработал формулу приключенческого романа для детей, которой почти неизменно придерживался в дальнейшем. Что же собой представляет роман?

Прежде всего, по сравнению с предыдущими «британскими» сочинениями Рида, этот роман невелик. Его объем всего около двенадцати печатных листов. Это неудивительно. Поскольку книга задумывалась как юношеская, она, чтобы не утомлять читателя, и не должна была быть большой: Боуг издал ее в одном томе, и в первом издании она насчитывала 456 страниц. Отличало книгу и оформление. Как известно, снабжать книги качественными, специально изготовленными иллюстрациями было в обычае викторианских издателей. Хотя создание рисунка, изготовление гравюр и печать иллюстраций изрядно повышали стоимость производства книги (примерно на 10–20 процентов), но такова была традиция — без иллюстраций настоящий викторианский роман немыслим. «Детский» роман не только немыслим без «картинок» — их должно быть больше, чем во «взрослом» романе. Поэтому, если по викторианской традиции обычно рисовали шесть иллюстраций на том, то для нового романа Рида Боуг заказал вдвое больше — 12 иллюстраций. Осознавая, что для детского восприятия визуальный ряд значит больше, чем для взрослого, он очень серьезно подошел к проблеме выбора художника и резчика гравюр и пригласил к сотрудничеству, пожалуй, лучших — рисовальщика У. Харви и граверов братьев Дэлзл ^[38]. Едва ли корректно утверждать, что эти люди предопределили успех, но то, что они на него повлияли — бесспорно. Свою роль, вероятно, сыграла и цена. Ее издатель (он же книгопродавец) определил в 12 шиллингов. Конечно, это было дорого, но совершенно понятно, что теперь книгу могли приобрести не только платные библиотеки, но и люди из среднего класса, — по крайней мере, наиболее состоятельные и чадолюбивые, беспокоящиеся о том, чтобы их дети получали достаточно «полезных знаний».

Основой для сюжета писателю вновь послужил его собственный опыт путешествия в Новую Мексику. Однако на этот раз он избрал события, которые были связаны с возвращением в Штаты. Как, вероятно, помнит читатель, из своей торговой экспедиции в 1840 году Рид возвращался через Техас и на пути к нему должен был пересечь так называемую Великую Американскую пустыню. На ее территории и разворачиваются события «Жилища в пустыне».

Роман, как обычно у Рида (и как это было принято у «викторианцев»), начинается с топографии места действия: автор описывает Великую Американскую пустыню, знакомит с природой, растительностью и животным миром. Чтобы юный читатель имел представление о масштабах пустыни, Рид сравнивает ее (видимо, с известной английскому подростку) с Сахарой, указывает на отличия и сходства (в частности, на то, что здесь, так же как в африканской пустыне, есть оазисы — это важно для достоверности будущего рассказа) между «великими» пустынями. Затем дается экспозиция: автор выступает в роли рассказчика и излагает предысторию — не представляясь сам и не знакомя со своими товарищами — участниками событий. Выступая от первого лица, он рассказывает: «Несколько лет тому назад я присоединился к торговцам, идущим с караваном из Сан-Луи в Санта-Фе, в Новую Мексику. Мы следовали по наезженной дороге, ведущей в Санта-Фе. Не продав всех товаров в Новой Мексике, мы направились в город Чиауауа, расположенный южнее. Справившись со своими делами, не обремененные никаким багажом, мы решили возвращаться в Соединенные Штаты не старой дорогой, а найти более короткую. В Эль-Пасо мы продали наши вагоны и купили нескольких мексиканских мулов. Здесь же мы наняли аррьеро. Так называются мексиканцы, умеющие обращаться с мулами. Кроме этого, мы купили несколько лошадей лучшей мексиканской породы, наиболее приспособленных к путешествию по пустыне. Закупили необходимую одежду и провизию, которая могла бы пригодиться нам в этом путешествии. Все мы были хорошо вооружены. Оставив Эль-Пасо, мы направились на восток», то есть через Великую Американскую пустыню. Пересекая ее, путники совершенно случайно наткнулись на оазис, о существовании которого не знали даже проводники. Они вышли к нему, привлеченные гулом водопада, который низвергался в долину. «С каким восхищением, — повествует рассказчик, — мы любовались этим громадным водопадом, загнутым наподобие лошадиного хвоста, ниспадавшим в пенистое озеро для того, чтобы потом снова подняться, увлекая с собою миллионы белоснежных брызг, блиставших на солнце всеми цветами радуги!» Но еще большее восхищение вызвала открывшаяся их взору панорама оазиса: «Недалеко расстилалась великолепная долина, покрытая роскошной растительностью. Она имела почти овальную форму, ограниченная со всех сторон естественной каменной стеной. Длина ее была около шестнадцати миль, а в самом широком месте всего около восьми. Мы находились на самой высокой оконечности, следовательно, могли просматривать ее всю. По бокам пропасти росли деревья, и ветки некоторых из них касались земли. Это были кедры и сосны. Мы увидели также переплетавшиеся ветви громадных кактусов, росших в расщелинах скал. Вверху кругом было мрачно и неприглядно, а внизу природа ласкала глаз прихотливым разнообразием своих красот! В центре долины сверкали прозрачные воды озера, чистого, как кристалл, и гладкого, как зеркало. Солнце находилось тогда в зените, и его лучи, отражаясь на поверхности воды, придавали ей вид громадного листа из золоченой бумаги».