Первое поражение Сталина - Юрий Жуков Страница 57

Потому-то Сталин в проекте своей резолюции решительно отказался использовать столь двусмысленное, неопределённое положение. И отказался не только от него. Вроде бы повторил первый пункт «Декларации» – «Российская Социалистическая Советская Республика учреждается на основе добровольного союза народов России как федерация советских республик». Повторил, выбросив всего только одно слово – «национальных», принципиально изменив сущность создаваемой федерации. Вслед за тем использовал уже предлагавшуюся структуру:

«Способ участия советских республик отдельных областей в федеральном правительстве, областей, отличающихся особым бытом и национальным составом, равно как разграничение сферы деятельности федеральных и областных учреждений Российской Республики определяется немедленно по образованию областных советских республик /выделено мной – Ю.Ж./ Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом и Центральными Исполнительными Комитетами этих республик».¹³²

Только теперь становилось понятным, что Сталин не изменил своим убеждениям. Как был, так и остался сторонником унитарного государства. Слово же «федерация» использовал в чисто декоративных целях. Л ишь для того, чтобы ублажить всех тех представителей власти на местах (и прежде всего – на национальных окраинах), которые непременно включали в свои решения и постановления это слово, нисколько не задумываясь о том, как же такая форма государственного устройства станет осуществляться на практике и будет ли она жизнеспособна, особенно в сложившихся, весьма непростых условиях полураспада страны.

Сколь ни было предложение Сталина противоречившим традиционным взглядам на национальный вопрос, большинство делегатов съезда вполне сознательно его одобрило.

Львович-Давидович, фракция эсеров: «Вся речь Сталина проникнута централистской политикой, которая сквозит в каждом его слове».

Ю.А. Ге, фракция анархистов-коммунистов: «Этот закон до того понятен, что не подлежит никакому обсуждению и не должен вызвать никаких прений на этом съезде… Для нас, анархистов, было всегда ясно, что о вопросе о национальном самоопределении не может быть и речи, ибо у нас должен быть на очереди один вопрос – вопрос о классовом самоопределении».

В.Е. Трутовский, фракция левых эсеров: «Рассматривая вопрос национальный, мы должны иметь в виду то обстоятельство, что в данный момент перед нами уже имеется целый ряд единств, которые существуют и формируются в единства, уже вполне самоопределившиеся… Ввиду серьёзности национального вопроса (надо) создать специальный Совет из представителей Советских Национальных Республик, ибо вероятно, что в будущем решения съезда могут стать источником конфликта».

Ю.А. Мартов, фракция меньшевиков-интернационалистов: «На Украине к партии Винниченко принадлежит значительное количество рабочих и крестьян, и это необходимо иметь в виду при разрешении проблем в национальной области. Необходимо всем национальностям, в том числе и украинскому пролетариату, предоставить самоопределяться так, как они пожелают сами, не ограничивая их никакими рамками условий. Вы хотите, чтобы народы России строили везде не демократические, а исключительно советские республики, но, на наш взгляд, предоставьте это им самим. Для Украины, например, необходим созыв украинского Учредительного собрания для того, чтобы путём голосования дать возможность этой стране выявить, наконец, окончательно своё отношение к Украинской Раде».

Е.А. Преображенский, фракция большевиков: «Национальное движение только тогда является исторически прогрессивным, когда оно направлено против империализма, когда оно протекает в обстановке буржуазно-капиталистического строя… Большевики потому сочувствовали /до революции – Ю.Ж./ движению, возглавлявшемуся украинскими эсерами и социал-демократами, хотя последние мало чем отличаются от русских социалистов-соглашателей, что их движение преследовало одну, общую для них и русского трудового народа, цель – свергнуть буржуазное правительство Керенского.

Теперь же, поскольку украинская буржуазия руками господ Винниченко, прячущихся за ярлычком социалистов, стремится использовать принцип самоопределения для борьбы с Советской властью как у себя, так и вне пределов Украины, поскольку гражданская борьба объективно революционна и неизбежна…

Нас упрекают в том, что мы навязываем, насильно навязываем самоопределяющимся народностям советскую организацию власти в границах их самостоятельных территорий. Нам указывают, что в этом отношении мы противоречим своим же принципам. Товарищ Мартов удивляется, почему в то время, как мы в отношении Польши, Литвы, Курляндии и т. д. перед лицом Германии требуем референдума, то есть всеобщего голосования как способа изъявления народом своей воли, в то же время мы у себя, внутри России, навязываем Украине, Кавказу, Финляндии и т. д. советские федерации…

Для каждой области существует два периода в её политическом развитии. Покуда западные окраины России ещё не сбросили с себя цепей монархического порабощения, требовать от них советской организации власти является невозможным, ибо им предстоит ещё чисто-демократическая революция, в результате которой должно последовать падение царизма».

Селиванов, фракция эсеров-максималистов: «Если сепаратизм российских окраин до октябрьского переворота ускорил развязку с правительством буржуазной коалиции, увеличивая степень недовольства этим правительством и ослабляя его опору, то те формы, которые теперь приняло национальное движение, грозят самому существованию Советской власти…

В основу самоопределения национальностей (теперь, когда Россия является Социалистической Республикой и носительницей великих идеалов всемирного освобождения угнетённых классов, которым нет надобности бежать от Великороссии, нет тех оснований для сепаратизма, которые питались желанием освободиться от империалистического гнёта раньше) должен быть положен принцип краевого самоопределения, принцип культурной автономии, но не отмежевания по национальному признаку…»

Лозунг самоопределения наций как таковых, а не одних лишь их угнетённых элементов, должен быть отвергнут в Советской России».¹³³

Вот всё, абсолютно всё, что сказали делегаты съезда во время прений по национальному вопросу. И позволили Сталину окончательно утвердиться в своей правоте, выступая с заключительным словом.

С первых же слов Сталин позволил себе то, о чём умолчал, представляя проект: «Предложенная резолюция не является законом, а намечает лишь общие основы будущей Конституции Российской Федеративной Республики. Пока ещё не кончилась борьба между двумя политическими течениями – националистической контрреволюцией с одной стороны, и Советской властью с другой, – до тех пор не может быть речи об отчеканенной Конституции, ясно и точно определяющей все детали государственного устройства советских республик. Резолюция содержит лишь общие основы Конституции, которые будут переданы для подробной разработки Центральному Исполнительному Комитету и представлены на окончательное утверждение ближайшему съезду Советов».

Завершая выступление, Сталин вернулся к тому, о чём говорил в основном докладе.