Семейные трагедии Романовых. Трудный выбор - Людмила Сукина Страница 57

За невестами в очередной раз отправились в мелкие немецкие княжества. Когда Александру исполнилось пятнадцать лет, бабушка-императрица отдала распоряжение посланнику России в германских землях графу Николаю Петровичу Румянцеву присмотреться к дочерям Баденского маркграфа Карла Людвига Фридриха: 14-летней Луизе Марии Августе и 9-летней Фридерике Доротее, которые жили с родителями в Карлсруэ. Их матерью была родная сестра первой супруги великого князя Павла Петровича — Натальи Алексеевны. Такое повторное замыкание семейного круга нисколько не смущало Екатерину. Румянцеву она выдвинула только следующее требование:

«Сверх красоты лица и прочих телесных свойств их нужно, чтобы вы весьма верным образом наведались о воспитании, нравах и вообще душевных дарованиях сих принцесс, о чем в подробности мне донесете при случае… Уверена я, впрочем, что вы сие поручаемое от меня дело исправите с крайнею осторожностью и самым неприметным для других образом».

В сентябре 1792 года сестры-принцессы были привезены в Петербург для знакомства с Екатериной II. Императрица выбрала старшую из них. Принцесса Луиза Мария Августа приняла православие под именем Елизаветы Алексеевны. 28 сентября 1793 года состоялось их с Александром бракосочетание. Оно сопровождалось пышными торжествами со множеством гостей, среди которых было немало представителей европейских королевских и герцогских семей. Екатерина была довольна супругой внука — скромная и тихая Елизавета Алексеевна много читала, отдавая предпочтение серьезной литературе, в том числе философским и политическим трактатам, а содержание их кратко пересказывала Александру Павловичу, которому, занятому военным делом и подготовкой к участию в государственных делах, было некогда знакомиться с европейскими книжными новинками. Но императрица просчиталась в главном: у юной великокняжеской пары долго не было детей. Позже великая княгиня родит двух дочерей — Марию и Елизавету, которые обе умрут в младенчестве, и любимый внук Екатерины II — император Александр I — останется бездетным.

Матримониальный вопрос Константина Павловича тоже был решен очень рано. Когда великому князю было только 13 лет, поступило предложение о браке от неаполитанского королевского двора. Король Неаполя — Фердинанд IV Бурбон был женат на эрцгерцогине Каролине Марии — дочери австрийской императрицы Марии Терезии. Женитьба Константина на одной из принцесс неаполитанского дома породнила бы его с двумя самыми авторитетными королевскими семьями Европы. Но именно сила и влияние Бурбонов и Габсбургов не устраивали Екатерину II. Она отвергла этот вариант и предпочла выбрать невесту для второго внука также среди немецких принцесс.

Агент Екатерины II в Германии генерал А. Будберг рекомендовал ей присмотреться к трем принцессам Кобургским из саксонского княжеского дома. Всех девушек вместе с их матерью пригласили на смотрины в Петербург. Константину было уже 16 лет, и бабушка позволила ему самому выбрать одну из трех невест. Ему понравилась младшая — хорошенькая, спокойная Юлиана Генриетта. 24 октября 1795 года ее мать-герцогиня писала своему супругу о состоявшейся помолвке:

«Все решено и решено так, как ты ожидал. Звезда Юлии взяла верх и лучше, что так вышло. У нее больше достоинства и характера, нежели у нашей милой, доброй Натты. На взгляд императрицы, всех красивее София, и она сказала другу нашему, генералу Будбергу: “Если бы можно было, я оставила бы всех трех, но так как Константину жениться, то пусть он и выбирает”».

Если бы только бабушка знала, что и этот наполовину самостоятельный выбор не сделает ее внука счастливым. Через 24 года он разведется с милой принцессой Юлианой, чтобы жениться на другой, с которой его свяжет настоящая любовь.

А пока весь двор снова радостно гулял на свадьбе юного великого князя. Его невеста стала православной под именем Анны Федоровны, и 15 февраля 1796 года молодые обвенчались.

Но все радостные события в императорском доме — будь то рождение наследников или их свадьбы — не делали семью прочнее. Под крышей императорских и великокняжеских дворцов не было мира и покоя.

Во многом была виновата сама Екатерина. Забирая к себе в покои внуков, она разделяла детей и их родителей и сеяла между ними отчуждение и недоверие. Это привело и к охлаждению ее собственных отношений с невесткой. Мария Федоровна, как любая мать, хотела бы сама воспитывать своих сыновей, ласкать их, когда захочется, а не когда разрешит свекровь-опекунша. Молодая великая княгиня постепенно оказалась в окружении людей, оппозиционно настроенных к Екатерине, но до самой ее смерти предусмотрительно не вмешивалась в политику.

После рождения Александра при дворе стали упорно ходить слухи, что Екатерина ищет в императорском архиве бумаги Петра I по поводу престолонаследия, чтобы на законном основании лишить своего сына Павла Петровича права на императорский трон. Она неоднократно говорила в кругу близких людей, что Петр Великий был прав, приговорив к смерти царевича Алексея Петровича, так как тот, так же как Павел, хотел занять родительский престол раньше времени. Зная такие настроения матери, Павел Петрович даже не хотел ехать с женой в путешествие по Европе, полагая, что вернуться в Россию ему не дадут или постараются убить в дороге. В то же время, уже оказавшись за границей, он нарушил данное Екатерине обещание не встречаться с прусским королем Фридрихом. Павел не только встречался с этим монархом, но и опрометчиво нелестно отзывался при нем о русской императрице. По возвращении в Россию наследник престола все чаще стал интересоваться судьбой своего отца и обстоятельствами его таинственной смерти.

Характер великого князя Павла Петровича портился на глазах. В раннем детстве, заласканный и избалованный бабушкой Елизаветой, он был веселым, добрым мальчиком с богатой фантазией и стремлением к великодушным поступкам. Павел любил театральные представления и рыцарские романы, исторические предания о русской старине и эпохе Петра I. Но пережив смерть бабушки, а потом — дворцовый переворот, организованный матерью, и смерть отца, он превратился в нервного, настороженного и мнительного человека. У него стала развиваться мания подозрительности, ему постоянно казалось, что его хотят убить. Ему было 19 лет, когда в поданных ему сосисках обнаружились осколки стекла. Павел был этим сильно напуган и стал требовать найти виновных и предать их смерти. Во время заграничного путешествия в 1781 году во Флоренции на банкете его насторожил необычный вкус вина, и он при всех, засунув пальцы в рот, вызвал у себя рвоту. В другой раз великий князь выпил стакан холодного пива, ему стало нехорошо, и он вновь заподозрил в этом эпизоде покушение на собственную жизнь. Заядлый театрал, Павел, конечно, знал знаменитую пьесу В. Шекспира «Гамлет». А развитое воображение подсказывало ему аналогии с собственной семьей: окруженная любовниками мать-императрица, отец, убитый братом ее фаворита, и он — несчастный «русский принц», которого стремятся оттеснить от престола корыстные «друзья» его родительницы.

Но «российский Гамлет» не собирался легко сдаваться. С детства Павел привык считать себя ценной персоной, ведь он — будущий император. Великий князь интересовался политической теорией, и в его сознании стремление к жесткой самодержавной власти соединялось с конституционными идеями, предлагаемыми его друзьями — Паниным и Фонвизиным, так как они могли ограничить произвол Екатерины. Ему нравилась армия и все, что с ней было связано. Он уважал порядок, строгую регламентацию, методичность в делах. Сначала его кумиром, как и отца, был Фридрих Великий, но постепенно его образ вытеснялся Петром Великим — легендарным прадедом, сумевшим изменить Россию и добиться выдающихся военных побед.