Красный флаг. История коммунизма - Дэвид Пристланд Страница 56

13 мая 1928 года в газете «Нью-Йорк Таймс» (New York Times) была опубликована статья под заголовком «“Новая” цивилизация Америки», рассказывающая о лекции, прочитанной французским академиком Андре Зигфридом в Париже. Зигфрид утверждал, что «величайшим вкладом США в мировую цивилизацию является “обуздание материальной стороны жизни” путем совершенствования способов массового производства и достижения благополучия». Автор статьи высоко оценил Зигфрида за его панегирик США. Однако редакторы «Тайме» были уверены, что не меньшее значение, чем экономические достижения, имеет вклад США в «достижение демократического идеала» и образца «социальной системы, свободной от каст».

Как Зигфрид, так и авторы «Нью-Йорк Таймс» выразили широко распространенное мнение о том, что претендующие на мировое господство США, проводя политику невмешательства, успешно преодолели разобщенность общества революционного периода 1917^_1919 годов. Однако через несколько месяцев ситуация резко изменилась. Летом 1928 года Федеральный резерв повысил процентные ставки кредитов, чтобы сдержать «биржевой пузырь», раздуваемый плохо управляемыми банками. Кредитование Соединенными Штатами других государств прекратилось. Это стало настоящей катастрофой для большинства стран Европы и Латинской Америки, особенно сильно пострадала зависящая от долгов Германия. Экономика развивающихся стран (в том числе СССР) переживала спад в области выпуска товаров широкого потребления. Экономический кризис усилился после Биржевого краха в США в октябре 1929 года, положившего конец недолгому подъему экономики ^[303].

В результате обострились социальные и международные конфликты, воцарилась атмосфера «спасайся кто может». Конфликты ужесточались, рабочие и средний класс боролись за свою долю финансового пирога. Международные отношения рухнули, так как каждое государство сражалось за собственное выживание, разрабатывая политику протекционизма и другие автаркические стратегии. Способность капитализма интегрировать бедные, непривилегированные слои населения (рабочих и крестьян), а также развивающиеся страны в свободный либеральный рынок таяла на глазах. У коммунистов (западных и советских) больше не осталось стимулов к сотрудничеству с либеральным капитализмом ^[304]. Коммунизм вступил в новую радикальную фазу.

Тем не менее кризис 1928-1929 годов ^[305] был лишь кульминацией напряженных отношений между коммунистическим и капиталистическим миром, которая назревала несколько лет. Всеобщая забастовка 1926 года в Великобритании привела к ухудшению отношений между правительством консерваторов и Москвой. В мае 1927 года по инициативе британской стороны были разорваны дипломатические отношения с СССР. В то же время массовое истребление коммунистов Гоминьданом в апреле того же года ^[306] означало крах политики «единого фронта» и стало тяжелым ударом, разбившим коммунистические надежды в Азии. Возрастал радикализм немецких рабочих, а неудавшееся июльское восстание рабочих в Вене ^[307] укрепило уверенность Москвы в том, что на Западе назревает революция. С весны 1927 года начались перемены в политической линии Коминтерна. Советские лидеры были уверены в том, что их безопасность обеспечит более агрессивная внешняя политика*. Кремль настаивал на том, что социал-демократы (особенно немцы, ведущие пробританскую внешнюю политику) должны считаться буржуазными врагами. В 1928 году Коминтерн объявил о начале нового периода революционной политики — «Третьего периода» (первый — предвоенный революционный период, второй — период стабилизации). Утверждалось, что капитализм рушится. Социал-демократы превратились в «социал-фашистов». Новым принципом национальной политики стал принцип «класс против класса». Одновременно с этим в Кремле понимали, что экономика больше не может строиться на торговле с Западом и что СССР должен впредь рассчитывать на собственные ресурсы**. Была подготовлена почва для возникновения новой модели коммунизма — одновременно революционного и националистического. Эту модель развил и возглавил большевистский лидер, мировоззрение и стиль правления которого сильно отличали его от Ленина. Это был Иосиф Сталин.

Напротив, события 1927 года привели коммунистических лидеров к опасению, что готовится нападение на СССР в крайне невыгодных для него условиях, возникла «военная тревога», которая заставила Сталина и Бухарина проводить более осторожную внешнеполитическую линию, чем в период оказания военной помощи Гоминьдану в 1923-1927 годах. Однако для этого сначала нужно было провести индустриализацию, что требовало расширения торговли с Западом.