Агентурная кличка - Трианон - Игорь Перетрухин Страница 56

Дешифрованный текст телеграммы гласил:

«Продолжайте слушать Ваши радиопередачи для важного сообщения».

(Примечание: орфография автора сохранена.) Резолюция Г.Ф. Григоренко: «Доложено С.К. Двигуну».

Вскоре после завершения всех наших мероприятий по делу Трианона меня, Володю Молодцова и еще одного сотрудника Службы безопасности неожиданно пригласили к заместителю министра И.Н. Земскову, который в присутствии группы руководящих работников МИД официально объявил нам решение коллегии министерства о присвоении нам дипломатических рангов. Мне был присвоен ранг первого секретаря первого класса. Это был последний ранг перед советником второго класса. По этому поводу Игорь Николаевич дружески пожал мне руку и сказал, что теперь я являюсь «полковником дипломатической службы». Молодцов и другой сотрудник получили ранги вторых секретарей. Следует отметить, что это было редкостью. Обычно сотрудники КГБ дипломатические ранги получали с большими проволочками, что нередко позволяло иностранным спецслужбам без особых трудов выделять нерангированных дипломатов как потенциальных разведчиков Комитета госбезопасности и Главного разведывательного управления.

Вскоре в Комитете был оглашен указ Президиума Верховного Совета СССР от 21 октября 1977 года о награждении группы сотрудников КГБ СССР «за успешное проведение мероприятий по разоблачению особо опасного агента американской разведки, высокое профессиональное мастерство и находчивость при решении сложных оперативных задач, позволивших захватить с поличным американского разведчика на очередной операции со шпионом».

Г.Ф. Григоренко, В.К. Боярова, В.Е. Кеворкова, М.И. Курышева наградили орденами Красного Знамени, нас с В.И. Костырей — Красной Звезды, а Николая Лейтана, Володю Молодцова и Юру Шитикова — медалями «За боевые заслуги». Приказом Председателя КГБ СССР Ю.В. Андропова Володе Гречаеву было присвоено звание Почетного сотрудника госбезопасности.

Ордена и медали сотрудникам Седьмого управления и других подразделений Комитета вручал в торжественной обстановке первый заместитель Председателя КГБ СССР генерал-полковник С.К. Цвигун. Как-то позже Михаил Иванович Курышев рассказал нам, что Цвигун, сравнивая Огородника с разоблаченным ранее агентом американской разведки Пеньковским, назвал последнего «паршивым щенком».

Лишь много лет спустя мы узнали, что процедура нашего награждения была не столь уж безоблачной. Не все руководители КГБ СССР на самом высоком уровне искренне радовались успеху Второго главного управления, которым руководил Григорий Федорович Григоренко. Несмотря на уже принятое Ю.В. Андроповым решение представить к награждению боевыми орденами и медалями ряд отличившихся в этом деле сотрудников, его первый заместитель, замещавший на время болезни Председателя КГБ, всячески затягивал вопрос о направлении соответствующих документов в ЦК КПСС, ссылаясь на то, что Трианону в процессе проведения операции удалось отравиться, а это нельзя рассматривать иначе, как провал, и так далее. Эта история завершилась тем, что после выздоровления Ю.В. Андропов сделал все сам. Справедливость, таким образом, восторжествовала. Те же самые силы долгое время препятствовали и выходу в свет книги Юлиана Семенова «ТАСС уполномочен заявить…», написанной по мотивам дела Трианона, и одноименного многосерийного телефильма, мотивируя это нежеланием рассекречивать методы нашей работы.

На совещании руководящего состава Главного управления генерал-лейтенант Г.Ф. Григоренко подвел итоги проделанной работы. В своем выступлений он отметил, что агент американской разведки Трианон активно изучал и в отдельных случаях использовал свои связи в секретариате и телетайпном зале Министерства обороны СССР, Президиуме Верховного Совета РСФСР, аппарате ЦК КПСС и других организациях и учреждениях. Замещая ответственного за ознакомление с шифротелеграммами в УпВМ МИД СССР, он имел доступ к шифропереписке и, соответственно, к годовым отчетам посольств и регулярно информировал ЦРУ США обо всех совещаниях, в которых принимал участие.

Анализ изъятых при аресте материалов, заявил Григоренко, дает основание полагать, что смерть Ольги Серовой наступила в результате ее отравления Трианоном из-за боязни разоблачения, о чем как косвенные признаки свидетельствуют записи в дневнике, закладки в учебнике по судебной медицине, поведение на похоронах, на поминках и другие факты.

Из анализа результатов проделанной работы можно заключить, что, во-первых, американская разведка активно изучает и вербует советских граждан в странах третьего мира и проводит тщательную подготовку вновь завербованных агентов, и, во-вторых, ЦРУ США активно использует свою агентуру на территории СССР и работает с ней с позиции своей резидентуры в американском посольстве в Москве.

Кроме того, выявленные в процессе расследования факты ставят под серьезное сомнение укоренившееся в МИД СССР мнение о том, что среди сотрудников министерства не может быть предателей. Подобное представление невольно порождало обстановку успокоенности и беспечности.

Григоренко констатировал также, что в ходе операции были получены данные об особенностях проведения агентурных и тайниковых операций американцев в Москве, добыты новейшие оперативно-технические средства для проведения шпионской деятельности — закамуфлированные фотоаппараты ит. п., выявлены отдельные приемы и методы, используемые американской разведкой в вербовочной работе и в последующем психологическом воздействии на агентов, включающем в себя, в частности, повышенное внимание к тем из них, кто страдает обостренным самолюбием, систематическое объявление им благодарности за проделанную работу, информирование их об оценке осуществляемой ими деятельности высшими инстанциями и так далее.

Установлено, кроме того, что американская разведка в случае провала одного из своих агентов продолжает активно работать с другими, хотя, по всей видимости, и повышает степень конспирации.

В работе с агентурой противник пользуется новейшими достижениями техники, в том числе активно использует для связи спутник-шпион «Мари-сад-2». Серьезное внимание при этом обращается на безопасность агента.

«Мы рады, что вам нравится идея электронной сигнализации, — писали американцы своему агенту Трианону. — Мы успешно применяем такую связь в других краях, и испытания в Москве показали отличные результаты… Главное требование — чтобы был небольшой прибор, который всегда включен в электрическую сеть… Расположение квартиры играет критическую роль для такой связи».

Операция по связи с ценным агентом тщательно готовится и занимает довольно большой промежуток времени. Делится она условно на три этапа:

передача через посредство радиоцентра инструкций для агента;

постановка агентом сигнала о готовности к проведению тайниковой операции или выходу на встречу;

выход для проведения тайниковой операции или личной встречи.

Начальник главка подчеркнул, что из всего этого необходимо делать соответствующие выводы, которые должны быть учтены в последующей практической оперативной деятельности.

Далее он сказал, что следует также помнить и о непродуманных действиях следственного аппарата, из-за халатности которого арестованный агент американской разведки Трианон сумел усыпить бдительность следователей, увлекшихся обыском и составлением протокола, и принять находившийся в его авторучке яд. Руководивший следователями начальник отдела полковник А.А. Кузьмин, конечно, заслуживает строгого наказания, так как по его вине мы лишились возможности получить от Трианона более полную информацию о его деятельности и связях.