Вяземская катастрофа 41-го года - Лев Лопуховский Страница 56

В течение 3 октября противник продолжал теснить части 43-й армии на северо-восток и восток. По оценке Военного совета фронта, вдоль шоссе Рославль – Юхнов наступало до трех пехотных и одной танковой дивизий. Вдоль железной дороги Рославль – Киров действовало до двух пехотных, одной танковой и до двух моторизованных дивизий. На самом деле только в полосе 43-й армии действовали до 9 пехотных дивизий и четыре танковых, которые наступали вдоль шоссе и южнее него. Запланированный контрудар не состоялся, а отдельные контратаки слабыми силами успеха не имели.

К исходу 3.10 противник вышел к р. Снопоть на участке Кузьминичи, Ямное силами до 100 танков. Ему удалось, используя промежуток между 17-й и 173-й стрелковыми дивизиями 33-й армии, выйти в тыл 43-й армии. До 20 танков и неустановленное количество пехоты к 18.30 вышли к Гайдуки. В связи с отходом на восток 217-й сд Брянского фронта фланг 33-й армии оказался открытым. На левый фланг ее 173-й стрелковой дивизии вышло до двух пехотных дивизий противника, продвигающихся в направлении Кирова.

В докладе Верховному Главнокомандующему Военный совет фронта сделал вывод, что резервов, которыми можно было бы задержать наступление противника, вышедшего в тыл частям 43-й и 24-й армий, во фронте нет. Его решение сводилось к следующему: частями 43-й армии обороняться по р. Снопоть, а частями 33-й армии – на занимаемом рубеже. 29-ю стрелковую дивизию 32-й армии с 533-м ап ПТО перебросить автотранспортом из района Дорогобуж в район Куземки на рубеж р. Мал. Ворона, чтобы перехватить шоссе на Юхнов. Однако остановить наступление противника на рубеже р. Снопоть не удалось, а 29-я сд с выдвижением в назначенный район опоздала.

В боевом донесении № 48/оп на 14.20 4.10 штаб Резервного фронта доложил:

«1. С утра 4.10 противник продолжал развивать удар мотомехчастями во фланг и тыл 43-й армии в общем направлении на Спас-Деменск. Вспомогательный удар – вдоль Московского (ныне Варшавского. – Л.Л.) шоссе. К 8.45 противник перерезал шоссе.

<...> 3. Командарм (43-й армии), вопреки приказу командующего фронтом оборонять р. Снопоть, отдал приказ на отход 53-й сд в направлении Никольское и далее на Спас-Деменск, 149 и 113 сд и 148 тбр – в район Ново-Александровское, где занять оборону» [125].

Так как проводная связь была нарушена, а по радио связаться с армией не удавалось, командующий фронтом в 4.00 4.10 выслал туда своего заместителя генерал-лейтенанта Богданова с приказанием навести порядок в армии и при необходимости вступить в командование ею. Связи с 33-й армией штаб фронта также не имел. Посланный туда самолет не вернулся.

Маршал Буденный ошибался в оценке намерений и масштаба замысла противника. Главный удар немцы наносили вдоль Варшавского шоссе на Юхнов силами двух моторизованных корпусов 4-й танковой группы, в составе которых было четыре танковые дивизии. Они стремились вырваться на оперативный простор, где, по их данным, уже не было крупных сил советских войск. И только потом одним корпусом охватить основные силы не только Резервного, но и Западного фронта. С каждым часом положение наших войск ухудшалось. 4 октября немцы заняли Спас-Деменск, продолжая развивать наступление на Юхнов. Одновременно 13-й корпус 2-й армии развивал наступление на Киров, а соединения введенного в сражение 43-го корпуса – на Жиздру, стремясь охватить правое крыло Брянского фронта (см. схему 9).

Представляет интерес оценка результатов первых дней операции командованием 4-й армии противника. В итоговой сводке за первый день операции отмечено:

«Занятые слабыми силами позиции противника были прорваны, русские с боями отходят. Армия не считает, что речь идет о заранее подготовленном планомерном отходе.

2.10. Переход армии в наступление оказался для противника неожиданным и по показаниям пленных в отдельных случаях даже ошеломил его. Его позиции были прорваны во многих местах. <...> Однако сопротивление противника, поначалу слабое, стало в течение дня возрастать, прежде всего, перед частями 7-го и 20-го армейских корпусов – в лесах севернее дороги Рославль – Москва.

<...> Противник упорный, но слабый, прежде всего, по численности и в отношении артиллерии... Железнодорожные мосты юго-восточнее Буды неповрежденные в наших руках....

3.10. За два дня тяжелых боев с противником, ведущим местами весьма жесткую оборону совместно с подошедшими резервами 43-й советской армии, наши части успешно форсировали Болву, Снопоть и Шуйцу и преодолели лесной массив севернее автодороги.

Начавшееся на рассвете 3.10 наступление 20-го корпуса натолкнулось на ожесточенное сопротивление противника, вследствие чего пришлось вводить в бой резервную дивизию.

4.10. 9-й ак успешно отразил несколько контратак противника, наносившихся силами от роты до батальона каждая и поддерживавшихся артиллерией (в том числе и крупного калибра) с участием до 3 – 4 дивизионов. Признаков отхода противника пока не обнаружено.

Части 3-й моторизованной дивизии, использовавшие восстановленный участок дороги Рославль – Москва, установили многочисленные случаи ее подрывов» [126].

Из донесения из штаба 2-й армии: «Железнодорожный мост через Десну в 15 км юго-восточнее Дубровка не разрушен. <...> Атака русского бронепоезда отбита.

13-й армейский корпус сообщает: 52-й пехотной дивизией захвачен мост через Десну, 260-я и 17-я пехотные дивизии форсировали Десну на фронте 5 км».

Командование группы армий «Центр» сделало вывод, что «противник, по крайней мере, в отношении сроков не ожидал нашего наступления. Его обороноспособность оказалась слабее, чем ожидалось. Мнение армий относительно того, отходит ли противник планомерно или в связи с обстановкой, различное. <...> Противник, застигнутый врасплох наступлением группы армий «Центр» пока не в состоянии организовать сосредоточенного, организованного сопротивления, <...> ведет бои от рубежа к рубежу, в зависимости от боеспособности отдельных соединений».

Трудно объяснить: почему врагу оставляли неразрушенные мосты и другие важные объекты? Ведь все это происходило 2 октября, а не 22 июня! Впечатление полной растерянности, охватившей войска и командование Резервного фронта. Потом для разрушения мостов приходилось нацеливать авиацию, формировать специальные команды. Так, командир отделения 76-го отдельного строительного путевого железнодорожного батальона сержант В.П. Мирошниченко, выполняя задание командования, ценою своей жизни взорвал мост через р. Снопоть (55 км восточнее Рославля).

Чтобы представить, каким образом противнику удавалось с ходу прорывать слабые заслоны, рассмотрим один любопытный документ. Пока командующие и штабы занимались сбором и приведением войск в порядок, организацией обороны на новых рубежах, прокуроры и другие заинтересованные лица занимались своим делом – искали виновных в поражении. В частности, решили разобраться, почему не удалось задержать противника на подготовленном рубеже 33-й армии. Позднее, 9 октября, Военный совет 33-й армии доложил заместителю наркома обороны начальнику Главного политуправления Красной Армии армейскому комиссару 1-го ранга Л. Мехлису о причинах быстрого прорыва противником обороны армии: