Огненный шторм. Стратегические бомбардировки Германии. 1941-1945 - Ганс Румпф Страница 55

Первоочередную важность в битве идей приобретает стремление предотвратить или хотя бы обуздать применение в будущих войнах рейдов воздушного террора. С этой целью необходимо продолжать борьбу за заключение международных соглашений, которые обеспечивали бы защиту гражданского населения при использовании авиации. Аналогичные соглашения, ограничивающие боевые действия на суше и на море, уже существуют. К сожалению, практические результаты усилий политиков в этой сфере отстают от развития способов ведения боя и появления новой боевой техники.

На сегодняшний день уже действует ряд международных соглашений и ограничений в области применения боевой авиации, но они настолько не соответствуют современному состоянию вооруженных сил, что на практике являются неэффективными. Те немногие положения, которые изложены в соглашениях, были сформулированы в далеком прошлом, в наше время потеряли всякий смысл и даже не дают ответа на важнейший вопрос: являются ли неограниченные бомбардировки невоенных целей нарушением законов ведения войны или нет?

Сложившаяся двусмысленная ситуация, естественно, приводит к общему чувству страха. Поэтому сейчас все больше назревает необходимость принятия всеобщих законов, которые регулировали бы применение боевой авиации в обстановке ядерной войны, чтобы тем самым покончить со сложившимся периодом «международного беззакония». Чем дольше мы станем терпеть эту неопределенность, тем сильнее будет страх людей. Современное общество все больше сознает свое право с точки зрения морали и истории осуждать воздушный терроризм, который противоречит перспективам выживания гражданского населения. На переднем крае здесь находятся представители гуманизма и пацифизма, которые считают, что вносят ценный вклад в борьбу за заключение международного соглашения, направленного на защиту гражданского населения от авиационных ударов. Но на самом деле максимум, чего они добились, – это то, что положение стало еще более запутанным. Идеализм этих людей заставляет их витать в облаках, а их идеи относительно того, что следует предпринять на практике, редко имеют что-то общее с реальностью.

Моральное осуждение возможности сползания в неограниченную воздушную войну вовсе не означает принятия каких-то практических шагов с целью ее предотвращения. Необходимо принятие более эффективных мер, как, например, нахождение реального компромисса между сложившейся непереносимой ситуацией, которая вызвана постоянной угрозой войны, и всеобщим стремлением к миру. В частности, Куденхове (граф Рихард Куденхове-Калергги. Родился в 1894 г., отец австрийский дипломат, служивший в Японии, мать японка. В 1922 – 1923 гг. выдвинул программу объединения Европы и создания пан-Европы. – Ред.) предлагает на пять лет объявить во всем мире о прекращении огня. Сейчас ясно одно, и те, кто серьезно занимаются проблемой воздушной войны, не могут не знать об этом: возможности применения боевой авиации определяют люди, которые руководствуются соображениями практической тактики и стратегии, а не морали. Работа по разрушениям и уничтожению, которую им придется выполнять, будет основана на холодном расчете, и направлять ее будет высшее политическое и военное руководство, те, кто не обращает внимания ни на какие соображения, за исключением интересов практической политики.

Деятельность Международного Красного Креста, направленная на заключение международных соглашений, имеет гораздо большее практическое значение и обещает быть более успешной. Помимо тех идеалов, которые стоят за деятельностью Красного Креста, существует очень важная практическая роль, которую эта организация играет в жизни наших современников. И только благодаря ей действуют те немногие международные соглашения, которые до сих пор обеспечивают эффективную защиту гражданского населения во время войны.

Совсем недавно Красный Крест представил на рассмотрение 85 стран – членов организации новое предложение, разработанное после нескольких лет тщательного обсуждения. Это новый проект документа об ограничении угрозы гражданскому населению во время ведения боевых действий. Члены организации должны внести в него свои комментарии и утвердить. Можно с полным основанием надеяться, что осуждение воздушного террора, как и прежние акции Красного Креста, в конце концов заставит все правительства принять действенные международные законы.

Ничто сделанное официальными руководителями стран с целью обуздать пагубное влияние идей воздушного терроризма на военную стратегию не может сравниться с теми инициативами доброй воли, что исходят от неправительственных организаций. Те немногие попытки, которые были предприняты на официальном уровне, страдают отсутствием настоящей решимости, которую демонстрирует, в частности, Красный Крест. В конце концов, задачей официальных кругов остается информация и организация.

Если не из соображений идеализма и гуманности, то хотя бы в рамках практической политики все люди, которым угрожают бомбежки, должны сплотиться в решимости покончить с концепцией воздушного террора как способа ведения войны. Пришло время публично признать те фатальные ошибки, что лежат в основе этой концепции, и официально осудить их, прежде чем мир привыкнет считать воздушный террор просто сопутствующим фактором войны.

Многих пугает размах и сложность этой задачи. Они не могут понять, что гражданская оборона в первую очередь относится к факторам морали и принципов, а не просто является технической проблемой. И в самом деле, в период, когда военная техника достигла такой мощи, что, если дело дойдет до ее применения в войне, только разум может спасти человечество. Это наша последняя надежда. Как недавно заявил примерно по такому же поводу Альберт Швейцер (1875 – 1965 гг., немецко-французский мыслитель, протестантский теолог и миссионер, врач, музыковед и органист. Исходный принцип мировоззрения – преклонение перед «жизнью» как основа нравственного обновления человечества. Нобелевская премия мира 1952 г. – Ред.), «мощь разума человека настолько огромна, что он способен изменять материальные предметы».

Сложившееся в наше время положение, когда воздушная война угрожает уничтожить всех нас, тоже является продуктом человеческого разума. И сейчас наш разум должен найти обратный путь, чтобы избежать этой угрозы. Мы должны сделать все, что возможно совершить сейчас, потому что у нас еще есть время, пока мы балансируем на грани возможного повторения воздушного террора из-за все еще неподписанных соглашений о запрете бомбежек.

Разумеется, мы можем сделать очень мало или вообще ничего для того, чтобы напрямую повлиять на то, вернутся времена бомбежек устрашения или нет. Все, на что мы способны, – это ждать. Поэтому этот период ожидания следует использовать для того, чтобы со всей решительностью работать над тем, чтобы бомбовая война, если она когда-нибудь снова начнется, велась как можно более гуманными средствами. А это совсем не безнадежно.

Все методы ведения войны являются временными, и не следует считать, что воздушный террор пришел в военное дело навсегда, что порядок вещей останется неизменным.

Безопасность для беззащитных, не являющихся военнослужащими гражданских людей должна снова стать непреложным законом и нашим политическим кредо.