Вячеслав Молотов. Сталинский рыцарь "холодной войны" - Джеффри Робертс Страница 55

МИД решил эту задачу, придумав свежий политический ход: он предложил Восточной и Западной Германии образовать германскую конфедерацию, нацеленную на реализацию сближения двух стран и подготовку почвы для будущего объединения. Представляя этот проект Молотову от имени группы разработчиков (куда входили Громыко и Пушкин), Семенов 8 октября сказал: «По нашему мнению, вопрос о формировании германской конфедерации является принципиально новой задачей, и желательно обменяться мнениями с руководящими товарищами, прежде чем представлять проект Президиуму. Мы же со своей стороны считаем, что поскольку при создании Германской конфедерации полностью сохраняются суверенитет ГДР и ФРГ, такое предложение отвечает как задаче укрепления ГДР в качестве суверенного государства, так и задаче сохранения в наших руках знамени единства Германии»86.

В отдельном документе сотрудники МИДа подробно расписали роль задуманной конфедерации: она будет создана на условиях, о которых договорятся ГДР и ФРГ, в ней будет избираться совещательная ассамблея и общегерманские институты для координации политической линии, и она будет способствовать сотрудничеству двух немецких государств и переговорам о соглашении, которое приведет к воссоединению страны в качестве миролюбивого, демократического государства и проведет общегерманские выборы87. Президиум не принял это предложение, и в итоговом проекте инструкций для делегации присутствовало примечательное изменение: параграф с идеей о германской конфедерации был изъят, а на его месте шел следующий пункт: «В рассмотрении германского вопроса на конференции делегация должна отталкиваться от того факта, что в настоящих условиях фундаментальная задача в отношении германского вопроса заключается в консолидации общественной системы, которая складывается в ГДР, а также укрепление внешнеполитических позиций ГДР как суверенного государства. В связи с этим необходимо давать отпор всем попыткам трех западных держав решить вопрос за счет ГДР и ее социалистических завоеваний»88.

Как видно из этой директивы, тенденция встать на курс двух Германий, при котором приоритетом станет укрепление ГДР как участницы социалистического лагеря, сложилась в четкую политическую позицию. Но Молотов так и не отказался от мысли о возможности решить путем переговоров германский вопрос, увязав его с соглашением о европейской коллективной безопасности, а во время Женевской конференции министров иностранных дел он совершил свой последний рывок, стремясь убедить советское руководство встать на более примирительную линию в общении с западными державами.

Более успешным стал другой аспект подготовки МИДа к встрече: совершенствование концепции о поэтапном достижении европейской коллективной безопасности. Сначала делегация должна была представить первоначальный советский проект, а если Запад откажется от всеобъемлющего пакта, то Молотов предложит договор о безопасности для меньшей группы стран – скорее всего только для четырех сверхдержав и двух Германий. В предложении не будет устанавливаться временной лимит для ликвидации существующих объединений, таких как НАТО и Варшавский договор. Кроме того, СССР был готов обсудить создание контролируемых военных зон в Центральной Европе, включая обе Германии. И еще советской делегации поручили поднять прошлые проекты о контроле над вооружением и сокращении ядерного арсенала89.

Встав на эту куда более гибкую позицию в отношении европейской безопасности, Советы фактически вышли на путь сближения с западными странами, которые готовили предложения, выходившие за рамки их старой концепции гарантий о безопасности. Советские пропаганда и агитация имели успех, и на западные правительства нажимало общественное мнение; особенно росла популярность идеи общеевропейской коллективной безопасности. В результате анализа данных, полученных в социологических опросах, который подготовили для администрации Эйзенхауэра вскоре после Женевской встречи, напрашивался вывод, что результаты «породили тревожные сомнения о будущем НАТО». Самые интересные ответы были получены на такой вопрос: «Допустим, будет высказано предложение о том, что НАТО будет заменено на некую систему безопасности, куда войдут как США и СССР, так и другие европейские страны. Одобрите ли вы такой проект или вы предпочитаете нынешние мероприятия по западноевропейской обороне?» В ответ 38% опрошенных из Англии, Франции, Италии и Западной Германии заявили, что им больше понравится новая система, всего 19% высказались в пользу НАТО, и у 43% не было четкого мнения. Количество людей, считающих, что США и СССР должны вместе вывести свои войска из Европы, было еще больше. И еще больший процент поддерживающих общеевропейскую безопасность и вывод войск встретился среди «верхних социально-экономических групп». «С точки зрения общественного мнения НАТО на самом деле кажется весьма уязвимым, – делал вывод анализ. – Как минимум, нам кажется, что население Западной Европы сейчас хочет рассмотреть механизмы обеспечения безопасности, альтернативные НАТО»90.

В ответ на эти и другие политические нажимы западные страны решили предложить договор о европейской безопасности, по которому стороны откажутся от применения силы, ограничат количество вооружений и вооруженных сил и пообещают совместно отвечать на агрессию, независимо от того, состоит ли нападающий или жертва в НАТО.

Главная директива президиума советской делегации была таковой: опираться на очевидный успех Женевского саммита и стремиться к дальнейшему снижению международной напряженности. На открывающих заседаниях конференции министров иностранных дел кто-то, судя по всему, надеялся, что наметится какой-то прогресс. Первым пунктом на повестке дня стояла европейская безопасность. Молотов представил ряд различных предложений СССР по поводу ее достижения, а западные стороны рассказали об «Общих условия договора о помощи по объединению Германии», которые предлагали пакт о безопасности в обмен на общегерманские выборы, по итогам которых страна воссоединится. Во время обсуждения делегации приветствовали предложения друг друга, отмечая, что со времен Берлинского совещания и Женевского саммита их позиции сблизились. Молотов похвалил Запад за то, что он признал необходимость европейской коллективной безопасности, и, даже критикуя связь предложенного проекта с Договором о помощи и объединении Германии, старался высказываться осторожно91. Даллес так и сыпал комплиментами, восторгаясь, насколько близко подошли стороны к заключению соглашения. 2 ноября он сказал: «Изучив в двух параллельных колонках предложения, представленные западными странами… и сравнив их с предложениями и позициями, которые выдвинул Молотов… я обнаружил весьма значительное сходство в наших мыслях… Мы, мне кажется, пришли к удивительному параллелизму в наших мыслях, применительно к европейской коллективной безопасности… На мой взгляд, мы достигли точки, когда в результате конструктивных размышлений обеих сторон у нас есть возможность найти выполнимую концепцию безопасности в Европе»92. Но, как дальше говорит Даллес, стороны споткнулись о несокрушимую стену, и германский вопрос решить не удалось.

С самого начала конференции западные представители нажимали на Молотова по поводу общегерманских выборов, указывая, что на Женевском саммите была заключена договоренность о том, что «решение германского вопроса и воссоединение Германии при помощи свободных выборов пройдут в соответствии с национальными интересами немецкого народа и интересами европейской безопасности». Они же напомнили Молотову, что на Берлинском совещании он сам ратовал за общенемецкие выборы. В ответ Молотов повторил, что со времен Берлина советская линия по данному вопросу изменилась, и движение к таким выборам должно отталкиваться от признания существования двух германских государств, имеющих разный общественный строй. Затем Молотов говорил, что вопрос о европейской безопасности должен решаться в первую очередь, т. к. он обеспечит базу для воссоединения Германии в качестве демократического, миролюбивого государства. Дальнейший план, продолжал он, состоит в сближении двух Германий. Тут Молотов предложил учредить общегерманский совет, куда войдут представители ГДР и ФРГ. Советский руководитель не отказывался от идеи общенемецких выборов в долгосрочной перспективе, но четко дал понять: ни при каких обстоятельствах СССР не согласится на участие объединенной страны в НАТО. Продолжит ли состоять в НАТО ФРГ – другой вопрос; советские предложения о пакте о ненападении между странами НАТО и Варшавского договора подразумевали, что в обозримом будущем Западная Германия в Североатлантическом альянсе оставаться может.