Гамсун. Мечтатель и завоеватель - Ингар Слеттен Коллоен Страница 55

Они обменивались тремя-четырьмя письмами в неделю, и нередко один из них писал другому такие слова, которые огорчали или повергали другого в ярость. Ее прошлое было зарослями цепкого терновника.

«Верь мне», — молила она его, до конца не понимая, какая роль отводилась ей в его самодержавном королевстве.

Подальше от грязи городской жизни

Осенью 1909 года Гамсун с головой погрузился в написание нового романа.

В этом произведении тот же герой, что и в романе «Под осенней звездой». Он сбегает из города и появляется в усадьбе Эвребю, чтобы увидеть фру Луизу Фалькенберг. Здесь Гамсун позволяет герою стать еще более пристальным наблюдателем супружеских отношений Фалькенбергов. Безделье, безразличие и бездетность принесли свои плоды, а супружеская неверность довершает дело. Соблазнитель — дитя нового времени, это молодой человек, инженер, у которого есть велосипед с багажником. Кнут Педерсен едет в город вслед за супругами. Городская жизнь быстро приводит Луизу Фалькенберг к деградации. Город убивает ее очарование, нежный взгляд. Теперь глаза Луизы становятся похожи на лукаво подмигивающие огоньки при входе в варьете, и описание этой коллизии — главное в новом романе Гамсуна «Странник играет под сурдинку».

В своем письме Гамсун внушает жене: «Пусть уйдет из нас вся распущенность, суета, тщеславие, грязь городской жизни. Давай поселимся в деревне. Я хотел бы устроить нашу жизнь в сельской местности еще и для того, чтобы у тебя не было возможности вернуться к своему прежнему существованию, если я тебе совсем осточертею. В городе стоит тебе только лишь на минутку остановиться на улице, как сразу какой-нибудь мужчина обратит на тебя внимание. В деревне это не так» ^[197].

В романе Гамсун предоставляет своему герою Педерсену возможность высказаться по поводу одной парочки. Он и она стоят на мосту и смотрят в разные стороны.

«Господи, Боже мой, ведь любовь такое летучее вещество <…>. Ах, как они были обходительны друг с другом! Но мало-помалу они пресытились счастьем, они перестарались. Они превратили любовь в товар, который продается на метры, вот какие они были неблагоразумные» [3; III: 64]. В собственном супружестве Гамсун строго следил за тем, чтобы не пресытиться счастьем, не создать тепличных условий для любви.

Его дочь Виктория не подозревала, что в связи с женитьбой отец отказывается от права совместного проживания с ней. Побыв вместе с дочерью неделю, он писал Марии: «Ты для меня в этой жизни — все. Я уже начал привыкать жить без Виктории» ^[198]. Итак, эти слова были произнесены, хотя отец и дочь все еще вместе гуляли и катались на лодке по морю. Он таскал ее на спине, брал ее с собой на сетер, чтобы она могла наблюдать вблизи разных домашних животных. Она приносила в его комнату целые охапки цветов. Однажды она спросила, правда ли то, о чем пишут в газетах, что он собирается жениться. Он постоянно забывался и называл свою дочь Марией. Виктория то и дело спрашивала, кому он писал письма, не той ли самой Марии, и однажды он это подтвердил, и тогда девочка собрала его галстуки и рассортировала их на две кучки: в одну красивые, а в другую — противные ^[199]. Этот эпизод он описал в письме Марии, правда, без всяких комментариев.

В начале сентября 1909 года Мария собрала все их вещи — как на квартире, так и в его писательской мансарде в Кристиании. Теперь они навсегда покинут столицу. В первый раз он приехал сюда почти тридцать лет назад.

Они решили арендовать помещение в крестьянской усадьбе в горах, недалеко от шведской границы. У каждого из них была своя комната на втором этаже главного здания усадьбы. Ее комната оказалась длинной и узкой, с голыми деревянными стенами. На задворках усадьбы он устроил для себя деревянный домик, «хижину писателя». Он сам сколотил столешницу и укрепил ее на двух коротких столбиках. Кроме того, здесь были деревянный стул и небольшая кровать. Из окна были видны водопад и речка. Шум воды заглушал все другие звуки, которые могли помешать работе.

Вот теперь-то наконец он мог писать. Он вставал рано утром, и они не виделись с женой вплоть до обеда. Бывало, что по вечерам они с другими гостями играли вместе в крокет, и Мария обнаружила, что супруг не умеет проигрывать с улыбкой. Если они играли пара на пару с кем-то еще, он всегда возлагал вину за проигрыш на нее. В целом у них было мало общего с другими. Он требовал от нее не сближаться ни с кем. Она получила также указание ограничить общение со вдовой, которой принадлежала усадьба. Он заявил ей, что постояльцы не должны чересчур уж сближаться с хозяевами ^[200].

Для Марии дни казались долгими. Со швейной машинкой ей пришлось распрощаться. Сын портного теперь стал мастером, сам кроил, давал указания, ей было тяжело.

В ноябре 1909-го он отослал в издательство последнюю часть рукописи. В своем романе «Странник играет под сурдинку» он решил утопить уже известную нам героиню Луизу Фалькенберг. То есть она сделала это сама. Она не любила своего мужа, не хотела заниматься хозяйством, не хотела иметь детей, то есть была пропащей — таков смысл романа.

Мария очень просила его дать ей почитать корректуру. А прочтя, почувствовала негодование и обиду за всех женщин. Неужели он считал, что все они, все до единой, безответственные, пустые и легкомысленные, неужели на его пути не встречались другие женщины? Она просила его больше не писать от первого лица ^[201].

Он признавался многим, что страшно доволен «заключением книги», главный герой убежден, что, когда человеку полста, то он «играет под сурдинку». К тому же для постоянного довольства самим собой и всем окружающим необходима известная доля скудоумия. А светлые минуты бывают у каждого. «Осужденный сидит на телеге, которая везет его к эшафоту, гвоздь мешает ему сидеть. Он отодвигается в сторону и испытывает облегчение. <…> Надо подпирать судьбу плечом, вернее, подставлять ей спину. От этого ноют мышцы и кости, от этого до срока седеют волосы, но странник благодарит Бога за дарованную ему жизнь, жить было интересно. <…> Право жить есть такой щедрый, такой незаслуженный дар, что он с лихвой окупает все горести жизни, все до единой» [3: 128] — так философствует герой Гамсуна в книге «Странник играет под сурдинку».

«Я не спешу. Мне все равно, где не быть», — этими словами заканчивается книга.

Мария, которой в ноябре 1909 года исполнилось двадцать восемь лет, была иного мнения.

Он нарушил обещание найти для них усадьбу. Вероятно, он это сделает к весне, успокаивал он ее, а пока он вернулся к работе над пьесой, которую начал в Кристиании. Чтобы целиком сосредоточиться на этом, он решил быть подальше от жены и отправился в свою «хижину писателя».