Война США в Афганистане. На кладбище империй - Сет Дж. Джонс Страница 55

Представители афганского правительства также все чаще выражали недовольство убогостью полиции и нежеланием международного сообщества считать ее подготовку приоритетом. Например, министр внутренних дел Джалали специально встречался в Вашингтоне с советником президента по национальной безопасности Кондолизой Райс, чтобы попросить ее активизировать реформу полиции. Он акцентировал ее внимание на том, что именно полиция «должна в первую очередь заниматься охраной автострад, границ и деревень». В сентябре 2003 г., во время пятидневного турне Дональда Рамсфелда по Афганистану и Ираку, Джалали просил министра активнее заниматься проблемой полиции. В 2004 г., встречаясь в Берлине с Залмаем Халилзадом и министром внутренних дел Германии Отто Шили, Джалали предложил, чтобы международное сообщество «приняло балканскую модель организации работы полиции», которая предусматривает использование компетентных, хорошо подготовленных полицейских (например, итальянских карабинеров или французских жандармов) для обучения афганской полиции, как они это делали в Боснии и Косове 10. Однако чиновники американской администрации, ответственные за Афганистан, были больше заинтересованы в создании Афганской национальной армии, чем в подготовке полиции. Немцы, со своей стороны, тоже не выражали желания расширять свое участие в подготовке полиции.

Уже в 2004 г. Белый дом и Министерство обороны все чаще выражали раздражение тем, что Государственный департамент проваливает реформу полиции в Афганистане. Рамсфелд направил несколько т. н. «снежинок» (кратких, но емких записок) высшим должностным лицам Пентагона, в которых отмечал, что неудача с реформированием полиции подрывает усилия США и НАТО в борьбе с мятежниками. В записках выражались глубочайшие сомнения в том, что Государственный департамент вообще способен выполнить программу подготовки афганской полиции.

В 2004 г. генерал-лейтенант Дэвид Барно провел несколько видеоконференций с министром обороны Рамсфелдом, в ходе которых говорил, что «подготовка полиции должна осуществляться более систематизированно. Здесь необходима стратегия, когда имеется четкое представление о том, какой результат должен быть получен и какие ресурсы нужны, чтобы добиться этого результата»11. По данным Барно, Рамсфелд и Кондолиза Райс, в тот момент уже занимавшая пост государственного секретаря, в конце концов согласились позволить Министерству обороны плотнее заняться подготовкой полицейских, но произошло это только весной 2005 г. Процесс занял по меньшей мере год. Барно, Халилзад, Рамсфелд, другие чиновники, включая заместителя министра обороны Дугласа Фейта, поддерживали этот шаг. Однако шеф INL Роберт Чарльз, имевший в Госдепартаменте и за его пределами репутацию человека упрямого и жесткого, его заблокировал. Частично причиной тому могла послужить борьба за сферы влияния между Госдепартаментом и Министерством обороны, так как INL являлось головной американской организацией, занятой обучением полицейских за границей. Но как бы то ни было, Министерство обороны включилось в эту работу лишь после ухода Чарльза 12.

Генерал-лейтенант Дэвид Эйкенберри, сменивший в мае 2005 г. Барно на должности командующего объединенными вооруженными силами коалиции в Афганистане, – потрясающе образованный кадровый офицер, получивший степени магистра по восточноазиатским исследованиям в Гарварде и по политологии в Стэнфордском университете. Он также работал в Гарвардском институте государственного управления им. Джона Ф. Кеннеди, где специализировался на проблемах национальной безопасности. Нора Бенсахель, работающая в Институте стратегических исследований им. Джона М. Олина при Гарвардском университете и в RAND Corporation, занималась в одной группе с Эйкенберри (он хотел получить степень доктора) в Стэнфорде перед тем, как его в 1994 г. вернули в Пентагон. «Он был очень умен, – вспоминала Бенсахель, – и его вклад в научную программу был огромен. Он мог не только рассуждать о теории международных отношений, но был и хорошим практиком»13. Но некоторые члены штаба считали Эйкенберри конфликтным человеком. Во время встречи с министром обороны Афганистана Абдулом Рахимом Вардаком в 2005 г., например, он завершил разговор на повышенных тонах заявлением: «Мистер Вардак, я знаю вашу армию лучше, чем вы».

В конце 2005 г. Эйкенберри назначил генерал-майора Роберта Дурбина главой структуры, ответственной за подготовку и обучение афганской полиции и армии. Структура получила громоздкое название Combined Security Transition Command – Afghanistan. Дурбин имел репутацию выносливого, жесткого и вдумчивого солдата, не забывавшего думать о подчиненных. Прибыв в Кабул в январе 2006 г., он нашел полицию в ужасном состоянии. На ключевые должности американцы назначали недостаточно квалифицированных людей, причем срок их пребывания на должности составлял всего от четырех до шести месяцев. «Я честно думал, что смогу изменить ситуацию в полиции за несколько месяцев, – отмечал Дурбин. – Однако довольно скоро я понял, что это займет десятилетия. Объем необходимых изменений был колоссален»14. До марта 2006 г. Дурбин работал над планами набора кадров, укомплектования техникой и оборудованием и обучения сотрудников Национальной полиции Афганистана. К этому моменту он пришел к заключению, что для качественной подготовки афганской полиции Соединенным Штатам следует выполнять ту же программу, которую они выполняют для подготовки Афганской национальной армии.

Дурбин продолжал работать над планом до июня 2006 г., когда его попросили сообщить, сколько все это будет стоить. После длительных консультаций Эйкенберри и Дурбин согласовали сумму – в общей сложности 8,6 млрд долларов на подготовку армии и полиции: из них 5,9 млрд предполагалось выделить в 2007 финансовом году и 2,7 млрд – в 2008 финансовом году. Почти две трети всех денег предполагалось потратить на приобретение нового оборудования и техники для полиции. Запрошенная сумма поражала воображение, она превышала объем валового внутреннего продукта почти пятидесяти государств 15. Приложив много усилий, через несколько месяцев, несмотря на неудовольствие министра обороны Рамсфелда, Дурбин все же добился выделения денег.

Генерал занимался также созданием эффективного Министерства внутренних дел. Здесь он привлек частного подрядчика – фирму MPRI, которая помогала обучать персонал и создавать инфраструктуру. MPRI оказала министерству помощь в разработке бюджета, оплате личного состава и выполнении других базовых функций. Она же приложила усилия к «афганизации» всей системы, работая непосредственно с афганцами, занятыми на ключевых должностях. По плану Дурбина предусматривалось, что на выстраивание того, что генерал называл «базовой функциональностью» Министерства внутренних дел, уйдет три года, так как работу пришлось вести с нуля. В августе 2006 г. Дурбин выделил пятнадцать важнейших систем и сосредоточился на ключевых пяти: кадрах, финансировании, логистике, боевой подготовке и связи. Дурбин рассказывал мне: «Мы начали с самого верха и двигались вниз». Он рассчитывал создать полноценно работающую структуру за год 16.

Одной из главных проблем в программе обучения полиции, по мнению Дурбина, было количество участвующих в ней стран. С афганской полицией работали Великобритания, Канада, Нидерланды, Германия и прочие. И все они хотели знать, как расходуются деньги и ресурсы, которые они предоставляют. Это было вполне объяснимо, но создавало проблемы с координацией и не всегда позволяло направлять ресурсы туда, где, по мнению Дурбина, были проблемы. Каждая страна рассматривала программу со своей колокольни. После того как афганский полицейский заканчивал обучение в региональном центре и должен был продолжать учиться, каждая из стран-участниц предлагала свою программу – следует отметить, что иногда они были не совместимы между собой. Один высокопоставленный чиновник из Пентагона рассказывал мне: