Не Сволочи., или Дети-разведчики в тылу врага - Теодор Гладков Страница 55

Работа в КГБ СССР свела меня с интересным человеком, военным контрразведчиком Никитой Федоровичем Ковалдиным. Участник Великой Отечественной войны с первого и до последнего дня, награжденный многими орденами и медалями, знаток разных увлекательных историй и превосходный их рассказчик, он много поведал мне из своей богатейшей практики и участия чекистов в битве с фашизмом. Однажды Никита Федорович принес ко мне книгу Ванды Василевской, [35]открыл заложенную маленьким листом зеленой бумаги страницу, встал с кресла и, не торопясь, звучным голосом прочитал:

— Наши дети — героические, великолепные советские дети, которые с мужеством взрослых, с разумом взрослых борются за Родину. Дети, в крови которых горит любовь к свободе, дети, для которых Родина не мертвое слово, а сама жизнь, само биение сердца, пламенный призыв, глубочайшая любовь. И их борьба — это самый убедительный документ нашей правды.

Ковалдин тяжело вздохнул, положил книгу на стол и молча стал ходить из угла в угол. Я почувствовал, что сегодня явлюсь свидетелем какого-то особого повествования Никиты Федоровича. И героями его рассказа, по-видимому, будут советские дети в Великой Отечественной войне. И я не ошибся.

Через некоторое время Никита Федорович взял книгу и сказал:

— Очень часто я вспоминаю эти слова Ванды Василевской о подвигах наших ребят во время небывалой схватки с немецким фашизмом. И всегда передо мной встает образ юного разведчика Пети Петрова. Писательница не знала этого парнишку, но все то, что она писала о советских детях, полностью относится к этому маленькому герою. Вся его юная жизнь, биение его маленького сердца были полностью отданы Родине, которую он так горячо любил. Ты знаешь, этот юный разведчик в течение непродолжительного времени совершил десять ходок в тыл противника. Ты вдумайся в эту цифру — десять раз он ходил туда, в логово фашистов. Десять раз возвращался обратно. На такое способен не каждый взрослый человек, а ведь он был мальчишка…

Волнуясь, Ковалдин опять заходил по комнате, отпил большим глотком полстакана воды и продолжил:

— Да, Петя был большим патриотом своей Отчизны, и он с разумом взрослого боролся с ее врагами.

Затем он сел в кресло и уже спокойно повел рассказ о жизни и деятельности разведчика Особого отдела НКВД Ленинградского фронта пионере Пете Петрове. Я внимательно слушал Никиту Федоровича, делая изредка записи в блокноте. Когда он закончил свой рассказ, я предложил ему написать об удивительной судьбе юного героя. Он посмотрел на меня и сказал:

— Я и сам уже не раз думал об этом, но вот мотор сильно поизносился…

И Никита Федорович ткнул пальцем в свое левое плечо.

— Не дает он мне работать, — продолжал военный контрразведчик, — часто валяюсь в госпитале, да и ранения дают о себе знать. Но надо… Надо будет собраться. Петя заслужил, чтобы о нем знали наши люди…

Не смог написать о юном разведчике Никита Федорович. Вскоре тяжелая болезнь заставила его лечь в госпиталь, а через несколько месяцев перестало биться искалеченное немецким фашизмом сердце еще одного ветерана войны, чекиста и прекрасного рассказчика. Не стало Никиты Федоровича Ковалдина, и я посчитал своим долгом выполнить мечту военного контрразведчика — написать о Пете Петрове. Однажды я совершенно случайно натолкнулся в Центральном архиве КГБ СССР на ряд интереснейших документов, в которых рассказывалось о юном разведчике. Пожелтевшие от времени докладные записки руководства Особого отдела НКВД Ленинградского фронта, разведывательные сводки Пети, его друзей и другие документы с уже несколько угасающим текстом подтвердили то, о чем когда-то рассказал Никита Федорович. Эти документы помогли осветить некоторые факты и эпизоды из короткой, но героической жизни юного разведчика.

Мне много стало ясно в жизни Пети, но вот судьба его… Она еще долго оставалась неизвестной. В свою последнюю, одиннадцатую ходку в тыл противника он ушел 29 октября 1941 года вместе с опытными и бывалыми разведчиками Особого отдела Николаем Кузьминым и Иваном Голубцовым. Они успешно были выведены в районе железнодорожной станции Погостье во вражеский тыл. А дальше… Известно было только одно: группа с задания не вернулась. Разведчики значились без вести пропавшими.