В постели с Елизаветой. Интимная история английского королевского двора - Анна Уайтлок Страница 54

Наконец в субботу, 9 февраля, Елизавета подписала смертный приговор Томасу Говарду, герцогу Норфолку. Казнь была назначена на утро понедельника; но позже, в ночь на воскресенье, королева послала за Сесилом и приказала отозвать приговор. По словам Сесила, королева «испытывала большую неприязнь к тому, что герцога казнят на следующий день». Она написала Сесилу, что «задняя часть» ее мозга не доверяет «передним частям»; по ее словам, чувства одержали над ней верх. Поэтому герцог остался в Тауэре. [609]

* * *

Остается неясным, кем был Ридольфи на самом деле – заговорщиком, который стремился свергнуть Елизавету, или двойным агентом, которого Сесил использовал, чтобы доказать, как опасна Мария Стюарт. Кроме того, «заговор Ридольфи» напоминал об угрозе со стороны зарубежных католиков. Судя по тому, как мягко обошлись с Ридольфи в 1569 г., после того как стало известно, что он поддерживал Марию Стюарт, герцога Норфолка и северных лордов, возможно, за время домашнего ареста Уолсингем перевербовал Ридольфи и он стал шпионом елизаветинского правительства. Кем и чем бы ни был Ридольфи, в заговоре, получившем известность по его фамилии, была задействована широкая сеть агентов, враждебных королеве и ее власти. За «заговором Ридольфи» стояли папа римский и король Испании, в нем оказался замешан герцог Норфолк. Он продемонстрировал растущую угрозу, представляемую Марией Стюарт. Как подчеркивал Сесил в длинном меморандуме, поскольку «большая часть подданных королевства» сокрушается из-за отсутствия у Елизаветы мужа и наследника, их «без труда можно подвигнуть» на поддержку королевы Шотландии, у которой есть сын и которая, если она воссядет на английском престоле, может объединить Англию с Шотландией, «о чем мечтают уже не одну сотню лет». [610]

Опасность таилась повсюду, как внутри страны, так и за границей. Усилили охрану портов, удвоили охрану королевы, привели в состояние боевой готовности народное ополчение. После того как Сесил снова получил предупреждения о том, что королеве «следует с осторожностью принимать пищу и напитки, ибо некоторые говорят, что ей не суждено править долго», во внутренних покоях королевы ввели дополнительные меры безопасности. [611]От подозрений не был свободен никто. Страх был так велик, что репрессии коснулись даже одной из самых близких к Елизавете дам.

* * *

В 1572 г. леди Фрэнсис Кобэм, заведовавшая королевской гардеробной, женщина, к которой Елизавета все чаще обращалась за советом, потеряла место на службе королевы после того, как ее муж временно впал в немилость из-за заговора Ридольфи. Будучи лордом-губернатором Пяти портов и комендантом замка Дувр, Уильям Кобэм отвечал за сбор разведданных, слежку и досмотр подозрительного дипломатического багажа, прибывающего с континента. Однако в апреле 1571 г., когда в его руки попали письма от Ридольфи, Кобэм ничего не предпринял. По его словам, «его неблагодарный брат Томас» умолял его не показывать письма Тайному совету, «сказав, что в противном случае падет герцог Норфолк и он сам». [612]Кобэма поместили под домашний арест за халатность, а его жена лишилась места во внутренних покоях королевы.

Судя по тому, что лорд Кобэм провел под арестом всего семь месяцев, а затем королева его простила, он, возможно, действовал с одобрения своего друга Сесила, который желал, чтобы корреспонденция из Европы достигла адресата и заговор Ридольфи был разоблачен. Как бы там ни было, леди Кобэм недолго пробыла в опале. Летом 1574 г. она вернулась во внутренние покои, и ей даже вернули жалованье за пропущенные месяцы. Как 9 июня сообщал Дадли, «миле[ди] Кобэм, слава богу, снова пользуется очень большой милостью и любовью, и я думаю, вскоре окажется на прежнем месте, как недавно пообещала ее величество». [613]