Купленная революция. Тайное дело Парвуса - Элизабет Хереш Страница 52
Купленная революция. Тайное дело Парвуса - Элизабет Хереш читать онлайн бесплатно
Большевики-ленинцы на Кавказе, в первую очередь в Баку, где они сильны, хотели призывать к движению «за мир», но в кавказских организациях гораздо сильнее влияние «Кострова», депутата I Государственной Думы и бывшего члена Центрального комитета РСДРП, Жордания, который заявляет о своей принадлежности к социал-патриотическому движению (то есть к движению по защите Отечества).
Этот так называемый Костров-Жордания к началу войны находился в Вене, откуда он поехал в Швейцарию и попытался нелегально вернуться на Кавказ. Под его влиянием усилились социал-патриотические настроения в Грузии и Армении…»
Но если «в окраинных областях» не все происходит сразу так, как хотелось бы, ничего уже нельзя изменить: в конце 1915 года. Парвус может оглянуться на плоды своих усилий, распространившиеся повсюду. И уверенно шагнуть в новый год. Он предвещает, что по стране прокатится волна беспокойств, которые, по мнению Парвуса, должны всколыхнуть затишье перед бурей.
Чтобы и географически оказаться ближе к предстоящим событиям, Парвус к началу 1916 года отправляется в Стокгольм.
3 января — менее чем за три недели до запланированного старта «своей» революции — он отправляет оттуда телеграмму послу Брокдорффу-Рантцау в Копенгаген:
«Все как нельзя лучше. Жду здесь сообщений из Петрограда».
Близится 22 января 1916 года; по принятому в России календарю это девятый день нового года. Как и каждый год, в этот день нужно почтить память жертв кровавой расправы во время демонстрации 9 января 1905 года и, воспользовавшись случаем, дать возможность накопившимся эмоциям вылиться, согласно плану Парвуса, в волну забастовок и восстаний по всей стране.
И когда наступает день «X», 45 000 рабочих выходят на забастовку в столице Санкт-Петербурге в память о «Кровавом воскресенье». В южнорусском городе Николаеве 10 000 рабочих судостроительной верфи прекращают работу. Причина: требования повышения заработной платы. Но поскольку они так высоки и неисполнимы что кажутся неправдоподобными, полиция подозревает что «эта политическая забастовка организована левыми партиями или агентами Германии», чтобы «дестабилизировать существующий порядок».
То, что бастующие могут терпеливо выдерживать такое положение недели напролет, непосвященным может показаться сомнительным. Согласно своему плану, Парвус внес в комитеты бастующих рабочих по полторы марки на человека в день. Но что если через месяц забастовки фабрика закроется?
Итак, по всей России в этот магический день 9/22 января 1916 года бастуют менее 100 000 человек. Еще хуже для Парвуса то, что искра не переходит на другие фабрики или области. Объявленная революция не состоялась.
Парвус переоценил свои возможности. Он осознает, что, возможно, слишком верил своим агентам и курьерам, доверял тем мрачным прогнозам, что они ему сообщали относительно положения в стране, о настроении, о мнимом брожении в армии — одним словом, обо всех признаках якобы созревшей революционной ситуации. При этом они умалчивали о скорее всего, несуществующей организации, которая бы проделала подготовительную работу по превращению местных забастовок в массовую стачку в масштабах страны…
В действительности начало 1916 года было для России многообещающим — для правительства, для армии и для населения. Царь с осени прошлого года стал Верховным главнокомандующим и контролировал военную ситуацию из Генерального штаба. Он провел ряд эффективных мероприятий по улучшению снабжения на фронте и населения в тылу. Наступление противника было остановлено, на фронте наступило затишье. После отставки военного министра Сухомлинова, который должен был отвечать за понесенные убытки, назначение нового строгого руководства, казалось, имело позитивные последствия и для солдат окопах.
Царь Николай, созвав собрание ведущих промышленников, призвал их всеми силами поддержать военные действия и в качестве образца для подражания внес все свое личное состояние. Благодаря золотым запасам России — до войны самым большим в мире — он имел возможность и дальше заказывать из Англии боевую технику; а чтобы при этом еще и не растранжирить эти золотые запасы, министр финансов Барк золотом не расплачивался, а только брал под него ссуды. Николай II отдал министерские посты лояльным, выступающим за продолжение войны чиновникам. С тех пор, как командование армии перешло к царю, его появление в Ставке и на различных участках фронта, где он всегда бывал с особенно любимым наследником престола Алексеем, тоже положительно сказывалось на боевом духе солдат. Все это доказало беспочвенность революционной пропаганды.
До Парвуса, находящегося в Стокгольме, дошли сообщения о всего лишь разобщенных забастовках. Но он ни в коем случае не собирается сдаваться. Во всяком случае, он должен что-нибудь придумать, чтобы объяснить Брокдорффу-Рантцау, а через него и своему заказчику в Берлине, почему не состоялась революция. Он мастерски подыскивает достоверное объяснение и заверяет, что революция не прекращена, она только немного смещена по времени. Почти дословное содержание его аргументов можно найти в сообщении, которое посол срочно отправляет в Берлин — на этот раз, лично рейхсканцлеру Бетманну-Хольвегу:
Имперская дипломатическая миссия Германии.
Копенгаген, 23 января 1916 года.
Телеграммой. Секретно!
«Др. Гельфанд, который вернулся в Копенгаген после трехнедельного пребывания в Стокгольме, где он был на совещании с русскими революционерами, конфиденциально сообщил мне следующее:
Предоставленная в его распоряжение сумма в размере одного миллиона рублей сразу же была отправлена дальше, уже переведена в Санкт-Петербург и доставлена по назначению. Гельфанд настаивал на том, чтобы начать акцию 22 января, но его доверенные люди решительно отговаривали от этого, называя немедленное выступление преждевременным. Они нарисовали следующую картину положения дел в настоящее время: принятое в организациях решение приступить к революционным действиям остается неизменным, но политическое положение в течение двух последних месяцев некоторым образом изменилось, поэтому прямое и внезапное нанесение удара сейчас было бы рискованным.
Сопротивление буржуазных партий революционному восстанию возросло и проявляется еще более решительно, чем раньше. Правительство тем временем тоже не бездействовало и, без сомнения, вело искусную политику, чтобы противостоять революционному движению: оно расставило некоторых господ, бывших до войны представителями революционеров, на руководящих постах и тем самым значительно ослабило движение. Затем оно провело мероприятия по устранению продовольственной нужды в Петрограде, которая вот-вот угрожала наступить. Между тем пассажирское сообщение между Петроградом и Москвой уже давно прервано, чтобы можно было осуществить быструю доставку продуктов в Петроград.
Но наибольшей помехой является позиция правых, которые хотели бы использовать восстание в своих интересах (…) Нет уверенности в том, достаточно ли хорошо контролируются массы, чтобы по-прежнему оставаться во главе движения (…) Пропаганда мира реакционерами тоже компрометирует восстание, которое имеет революционные цели. Все эти моменты недостаточно сильны, чтобы помешать революционному восстанию, но достаточно важны, чтобы предотвратить преждевременную акцию…»
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments