Мертвый след. Последний вояж «Лузитании» - Эрик Ларсон Страница 52

В четверг днем, когда U-20, погрузившись, шла в открытое море, Швигер принял решение: несмотря на полученные приказы, он решился оставить попытки дойти до Ливерпуля151. По обычаям, принятым среди командиров субмарин, он один имел на это право. Потеряв связь с командованием и с судами дружественных держав, командир был единственным, кто знал, как проходит патруль, какие ему грозят опасности, какие предстоят трудности. И все же Швигер едва ли не целую страницу бортового журнала посвятил описаниям своих доводов.

Главным фактором, повлиявшим на его решение, была погода. Барометр, туман, преследовавший субмарину весь день и всю предыдущую ночь, и на удивление тихая погода – тут он воспользовался прекрасным немецким словом Windstille [10]– указывали на то, что туман не рассеется еще несколько дней. “Плохая видимость, – писал он, – не позволяет заметить патрули неприятеля, траулеры и миноносцы, которых можно ожидать в проливе Святого Георга и в Ирландском море; поэтому мы будем постоянно подвергаться опасности и вынуждены идти в погруженном состоянии”.

Он предполагал, что всякие транспортные суда, отплывающие из Ливерпуля, должны выходить ночью, в сопровождении миноносцев. Заметить эти корабли можно было, лишь оставаясь на поверхности, писал он, но в тумане и темноте это слишком опасно: существует и риск столкновения. В то же время, если не удастся вовремя заметить миноносцы – быстроходные и хорошо вооруженные, – то и их атаки не избежать.

Кроме того, у него оставалось всего три торпеды, две из которых он хотел держать в резерве на обратный путь, как обычно поступали командиры субмарин.

Еще была проблема с горючим. Если идти дальше в Ливерпуль, запасы истощатся до того, что вернуться обратно тем же путем будет невозможно. Придется пойти Северным проливом, между Шотландией и Ирландией. Если для британских торговых кораблей этот маршрут стал гораздо безопаснее, то для субмарин он сделался куда более опасным. Когда Швигер шел им в последний раз, ему встретились усиленные патрули; опасность подстерегала на каждом шагу. Он поклялся, что больше так поступать не будет “ни при каких обстоятельствах”.

Швигер собирался и дальше нападать на корабли, писал он, но на существенном расстоянии от Ливерпуля, у входа в другой коридор – Бристольский пролив, через который суда шли в британские портовые города Суонси, Кардифф и Бристоль, “поскольку тут больше шансов на благоприятную атаку, а оборонительные меры неприятеля слабее, чем в Ирландском море у Ливерпуля”. Хотя у него оставалась лишь одна торпеда, плюс две резервные, снарядов было много. Швигер решил продолжать атаки, пока не израсходует две пятых оставшегося горючего.

Но тут карты Швигера опять спутала погода. Вечером того дня, в 18.10, он посмотрел в перископ и снова обнаружил, что вокруг сплошной туман, видимость уменьшилась до 30 ярдов во всех направлениях. Он двинулся дальше в море, за пределы коридоров, где было больше всего судов, чтобы провести там ночь. На следующее утро, в пятницу, он собирался всплыть, включить дизельные двигатели и перезарядить батареи, чтобы подготовиться к новому дню охоты.