Ирод Великий - Юлия Андреева Страница 51

Нет, хорошо все-таки быть виноградарем или работать в полях. Собрал осенью урожай, и до следующего сезона можешь валяться на боку, попивая местное недорогое винцо и считая пролетающих мимо чаек. Хорошо работать в огороде или хотя бы в полях, время от времени принося жертвы, и украшая цветами храм Матери Земли, и плохо, ой, как плохо служить Нептуну, или как говорят местные Посейдону. Который хоть круглогодично и дает пищу, но только просит за это… а впрочем,… что ж тут поделаешь. Спасибо и за это!

Как я не старался, а не смог отыскать на Родосе людей Марциалия Нунны, что очень плохо, так как ни они не могут получить от меня донесение, ни я от них новые инструкции. Быть может, давно уже следовало прирезать правителя, и бежать в Идумею к Саломеи, или пред светлые очи моего настоящего хозяина Марциалия Нунны. Ан нет. Думай сам. А что тут думать, тут действовать надо, а как. Хоть бы Ирод побыстрее зафрактован корабли и в путь.

Ничего подобного. Вместо того, чтобы потратить минимум времени на аренду местных кораблей, Ирод решил построить свой собственный! Сказал, будто бы не желает явиться в Рим нищебродом. Ерунда собачья, будет Антоний или Октавиан приглядываться на каком корабле пожаловал к ним очередной побитый проситель, тем более, что ближайший к Риму порт Брундузий ^[74], от которого еще посуху ехать и ехать. Остается одно – Ирод тянет время. И это уже интересно. Зачем? Понятно, что с хозяевами кораблей можно договориться за один визит, а потом неделя на подготовку и проверку, все ли в порядке, и в путь. А вот построить новый корабль… да и денег на эту безделку уйдет… ладно. Тянет время – наше дело выяснить для чего.

Выяснил. А как же. Для того я и «Черный паук», чтобы разбираться в таких вещах. В то время, пока мастера принялись за его заказ, Ирод занялся своим любимым делом, начал объезжать давно обосновавшихся на Родосе римских друзей, а так же облюбовавшие это местечко иудейские общины, где выведывал обстановку в Риме, и собирал сторонников и деньги на продолжение своей компании. Как обычно, ему никто не мог отказать, что делало наше предприятие уже не столь безнадежным, как мне это показалось в начале.

К слову, в одном из портовых кабаков Родоса, я получил сдачу весьма странной монеткой, которую тут же поспешил презентовать моему благодетелю, с тайной мечтой, что тому после этого скромного дара будет икаться как минимум сутки. Это была монета Антигона Царя Иудейского ^[75], которую тот выпустил, едва его царственная жопа коснулась трона в хасмонейском дворце. Как это было принято в Иудее, надпись была сделана на иврите и греческом. Вот же гад!

Сколько мы просидели на гостеприимном Родосе? Около месяца, за это время я да и все мы отошли после тяжелого путешествия и уже успели устать от однообразной пищи, коей пичкали нас здесь изо дня в день: соленые оливки, птичьи яйца, лепешки, виноград и финики, горячая и холодная соленая рыба. На запивку кислое вино. И так каждый день. Я не мог уже воспринимать самого вида сваренный вкрутую яиц, когда Ирод возвестил нас о том, что корабль готов и можно отправляться в путь.

И вот Рим! Великий город! Лучший из городов! Я снова слушал родную речь, смотря во все глаза на обходящих свои территории преторианцев, на полуобнаженных шлюх, пьющих в кабаках прибывших на побывку или уволенных из легиона бывших знаменитых воинов.

Я снова видел его мостовые и лишенные всякой растительности улицы, загородные парки, где любит гулять молодежь, и заключаются тайные браки. Роскошные дома господ и ютящиеся, чуть ли не на головах друг друга, хижины бедняков… я видел Рим!

Марк Антоний принял нас неожиданно скоро, точно все это время тревожно ждал, когда же из-за моря явится к нему изгнанный из родной земли тетрарх. Они обнялись точно родные братья, что само по себе предвещало удачу.

А потом, ожидая возле здания Сената, я смотрел на проходящих мимо меня людей в белоснежных тогах и думал, что как раз в этот момент мой господин готовится произнести речь, которую я составил для него. Речь о том, как попирается законная римская власть в Иудее, как коварная Парфия вторглась на территорию принадлежащую Риму, как был изуродован добрейший и справедливейший этнарх Гиркан, убит Фасаил, изгнан Ирод. Последние законные представители Рима.

Помогать Ироду должен был замечательный оратор, покровитель искусств Мессала, который уже имел дело с моим господином в прошлый приезд, когда против него были выдвинуты обвинения иудейскими общинами, и я невольно поучаствовал в покушение на драгоценную жизнь будущего тетрарха.

Мессала! Меня как огнем обожгло. А ведь именно это предсказывал убиенный гадатель. Или Ирод попросил о заступничестве перед сенатом Мессалу после того, как о нем напомнил нищий предсказатель? Так или иначе, а пока все шло как по писанному. Правильно шло. В прошлый раз Ирод получил четверть Иудеи, теперь должен был взять всё!

Я не мог присутствовать на заседании сената, но после Ирод рассказывал о том, что кроме Мессалы, на его сторону встал адмирал Атратин. Как я понял, в то время, как Ирод пытался задеть самолюбие римлян, чьи права были жестоко попраны предателем Антигоном, состоящем в сговоре с Парфией. Мессала и Атратин – эти славные мужи делали упор на необходимости создать мощную державу на востоке, могущую с одной стороне противостоять Парфии, с другой уравновесить силы со становящимся с каждым днем все богаче и влиятельнее египетским царством. Последним выступил Марк Антоний, который предложил восстановить Иудейское царство, передав бразды правления Ироду.

Я узрел Ирода в зените его славы, когда двери сената распахнулись, и на пороге появилась благородная троица: справа Антоний, слева Октавиан, посередине светящийся счастьем Ирод. Ожидающая решения сената толпа разразилась громогласными приветствиями. Не уверен, что до них дошел смысл произошедшего, просто видно же, когда сильные мира сего довольны и счастливы. Сенаторам хорошо, значит, и Риму будет не худо. Последуют обильные раздачи хлеба и рыбы, праздники с танцорами и шутами, столы для простолюдинов, вино будет литься рекой, и кому какое дело, что уже завтра быть может начнется война. Главное сегодня не упустить свою лепешку с медом, дорваться до вкусного и еще лучше самой большой бочки или амфоры с вином, чтобы пить, пока у тебя из ушей не потечет.

За великолепной троицей торжественно шли тоже весьма довольные происходящем консулы и другие государственные сановники. Я кивнув Ироду и присоединился к его свите, и вдруг… что это… вся процессия вместе с сенаторами, гостями и случайными охочими до зрелищ, зеваками, устремилась… нет! он с ума сошел! В храм Юпитера Капитолийского для принесения праздничного жертвоприношения.

Сам я понятное дело уважаю Юпитера даже больше чем всех других богов! Но Ирод! Будет он вообще когда-нибудь думать своей головой? Будущие подданные Ирода верили в другого бога! В одного единственного бога, в бога на все и про все. В Риме принято смеяться над Единым, и вообще об иудеях сочинено столько забавных историй, что как бы долго не длилась вакханалия, а всех их все равно не перескажешь. Но Ирод – он ведь не мог не предполагать, как его народ воспримет подобное! Будущий царь Иудее – поклоняется чужим богам! Мало того, что посещает храмы, так еще и приносит жертвы!