Викарии Христа. Папы Высокого Средневековья. С 858 г. до Авиньонского пленения - Елена Майорова Страница 51

Гильдебранд был воспитан в центре европейской дипломатии и долго принимал в ней участие, прежде чем стал ею руководить. Ради дела, которое он считал праведным, он не гнушался воинственности, не колебался ставить ее выше аскетического идеала и даже сам собирался повести на Восток армию пилигримов. Такой же мирской отваги он требовал и от других духовных лиц.

Его честолюбие было велико, но оно в определенной степени облагораживалось искренней религиозностью.

Уже в 1074 г. на Соборе в Майнце папа решительно предложил духовенству отказаться или от брачной жизни, или от алтаря. Подобные декреты не раз издавались предыдущими папами. Каждый раз они вызывали бурю негодования среди безнравственных священников и фактически игнорировались. И на этот раз идея была принята клириками в штыки. Однако репутация Григория как человека энергичного и настойчивого угрожала нарушителям поистине суровыми мерами. Действительно, Григорий натравил на женатое духовенство мирян. По всей Западной Европе поднялась волна возмущения против симонистов и женатых клириков. Выбранное средство, хотя и оказалось жестоким, подействовало хорошо.

Так папе удалось порвать одно из звеньев, связывающих общество священнослужителей с миром.

Григорий VII явился вдохновителем и ведущим автором «Диктата папы». Согласно этому документу Бог возложил на папу сохранение божественного порядка на земле. Поэтому папа вправе выносить суждения обо всем, но никто не может совершать суд над ним; его мнение неизменяемо и непогрешимо. Папа должен покарать того, кто вступает в конфликт с христианским миропорядком. Особенно следует смотреть за правителями, за князьями. Если король не соответствует своему предназначению, то есть следует не за Богом и Церковью, а руководствуется собственным разумением, он теряет свои права.

Папа, обладая всей полнотой власти наказывать и миловать, может низлагать светских правителей или вновь призывать их на правление. Если раньше империя властвовала над папством, то благодаря деятельности Григория ведущая роль предназначалась Церкви и ее главе — папе, — чтобы в соответствии с Божьими законами обустроить весь христианский мир.

Кроме того, «Диктат» требовал объявления прижизненной святости папы и соответственного почитания.

В целом Григорий сформировал теократические требования по созданию всемирной духовной державы. Не его вина, что этого не произошло. Но под его знаменем христианство в Средние века выступало наиболее успешно.

По мнению многих историков, подлинная история папства и начинается с понтификата Григория VII, разработавшего принципы церковного устройства, положенные в основу того явления, которое принято называть римским католицизмом, и которые на протяжении столетий определяли его лицо.

Двадцать лет Гильдебранд подготавливал дело обновления Церкви, которое по его папскому имени получило название Григорианской реформы. Григорию казалось, что с утверждением власти папы, с установлением ее господства над всеми земными властями воцарится на земле Царство Божье, и он пылал жаждой спасти человечество, хотя бы насильственными мерами, к которым очень любил прибегать. Неказистый маленький монах обладал необыкновенной энергией и мощнейшей силой воли, как полагают, порожденными сексуальным воздержанием. Его харизма завораживала: еще с юности он отличался странной особенностью: от его одежды сыпались искры. Строгий к другим, он был взыскателен и к себе, что проявлялось даже в мелочах. Так, например, привыкши сдабривать луком свою безвкусную пищу, он отказался от него, когда заметил, что лук доставляет ему удовольствие.

При этом Григорий не был особенно разборчив в средствах. Современники воспринимали его со смешанным чувством страха и удивления. Даже Петр Дамиани называл неистового монаха «Святым Сатаной».

Фанатичный и несгибаемый Григорий без обычных светских средств власти, в первую очередь без армии, играл роль завоевателя мира, пытался организовать некое «мировое государство» под властью папы, заставлял клониться перед собой сидящих на тронах. В его планы входило принудить всех христианских королей принести ему ленную присягу и обязать их к ежегодным денежным взносам в пользу папского престола.

Он грозил королю Альфонсу лично явиться в Кастилию, чтобы сурово наказать его за неканонический брак.

Он объявил собственностью св. Петра Венгрию, а также Испанию, которую еще требовалось вырвать из рук мавров. В такую же зависимость были поставлены Корсика, Сицилия и Сардиния. Почти все итальянские правители, графы Прованса и герцог Далмации признали себя ленниками папы.

Он завел связи с королями Скандинавских стран, вмешивался в дела Богемии и Польши и даже мечтал о далекой Руси, которую вручил сыну Изяслава Ярославича как «дар милости св. Петра».

Но во Франции бароны отказались поддерживать папу и встали на сторону короля Филиппа I. В Париже епископы, аббаты и священники, собравшись в синод, не пожелали подчиниться декреталиям Григория о безбрачии. «То, чего хочет он, неосуществимо и противно разуму», — говорили они. В Милане, где церковные места покупались знатью и большинство священников имело жен, декреты вызвали особенно большое негодование. Но эти смуты оказались бессильны сломить волю понтифика, и безбрачие духовенства стало одним из принципов преобразования Церкви.

Ленной присяги Григорий потребовал также от нормандского герцога Вильгельма Завоевателя, который в то время захватил Англию. Но тот отнесся к притязаниям Григория с усмешкой и в лаконичном письме ответил на них отказом. Правда, потом, под влиянием Лафранка, он пересмотрел свою позицию. Вероятно, Вильгельм I распорядился платить Риму грош Святого Петра и провести в Англии монастырскую реформу. Тем не менее с восьмидесятых годов связи между Англией и Св. Престолом были очень зыбкими.

В Германии, напротив, буйные феодалы воспользовались высказанными папой принципами как предлогом для свержения своего властного императора.

Главным орудием этого папы, при помощи которого он преодолевал любое сопротивление и давал чувствовать влияние Рима в любых краях христианского мира, являлась его личная энергия. Не случайно не только враги, но и единомышленники называли его, как нового Атиллу, «Бич Божий». Его мысль всегда была бодра, дух всегда ясен, воля всегда настойчива. Из переписки папы видно, что он занимался одновременно самыми разнообразными делами. Но круг этих дел оказался настолько широк, что даже кипучей энергии Григория не хватало для их исполнения. Поэтому он избирал из среды кардиналов советников и сотрудников. Их число не оставалось постоянным; в XII в. было семь кардиналов-епископов (Остия, Порто, Санта-Руфина или Сильвия Кандида, Альбано, Сабина, Тускулум, Палестрина), 28 кардиналов-священников и 18 кардиналов-дьяконов. Петр Дамиани называл их «духовными сенаторами Церкви».

Институт легатства существовал с IV в. Но при Григории из легатов образовался особый орган управления Церкви. Он назначал легатов по своему усмотрению, не сообразуясь с иерархией, и часто простой монах получал власть над епископами. «Посланник папы, — писал Григорий в «Диктате», — даже если он низшего звания, имеет на Соборах первенство перед всеми епископами и может произносить над ними приговор отрешения».