Кое-что ещё - Дайан Китон Страница 51

Я обедала вместе с Нэнси Мейерс. После съемок дебютного фильма “Ловушка для родителей” с Линдси Лохан в главной роли Нэнси стала одной из самых известных женщин-режиссеров в индустрии. Вторым ее фильмом стал “Чего хотят женщины” – блокбастер с бюджетом в 374 миллиона долларов и Мелом Гибсоном в главной роли.

Я же зарабатывала больше денег, покупая и продавая недвижимость, чем снимаясь в кино. У меня подряд вышло несколько провальных лент – “Долина Теннесси”, “Другая сестра”, “Отбой” (тут я выступила и в роли режиссера) и “Город и пригород”. Все они провалились в прокате и не понравились критикам. Меня можно было списывать со счетов и как актрису, и как режиссера.

За обедом Нэнси начала рассказывать о своей новой идее – недавно она начала обдумывать историю о разведенной сценаристке Эрике Барри, которая влюбляется в Гарри Сэнборна, владельца звукозаписывающей компании и знаменитого ловеласа.

Пока Нэнси говорила о сценарии, я решала, что же мне делать со своей жизнью. Может, профессионально заняться недвижимостью? Но тогда мне понадобится инвестор – я не хочу ремонтировать дома, в которых мы с Декс и Дьюком живем, только чтобы через год выставлять их на продажу.

Когда Нэнси наконец недвусмысленно дала мне понять, что видит в роли Эрики Барри меня, а в роли Гарри – Джека Николсона, я очнулась от своих мыслей:

– Погоди-ка, ты сказала Джека Николсона? Извини, но это невозможно! Джек никогда не согласится играть моего возлюбленного в романтической комедии. Ты отличный сценарист и режиссер, и я страшно польщена, что ты решила предложить роль Эрики мне, но Джек-то на роль Гарри ни за что не согласится! А значит, и финансирование ты под этот фильм не найдешь. В общем, не хочу тебя обнадеживать – мне кажется, что этот фильм никогда не увидит свет.

Я ушла, будучи полностью уверенной в собственной правоте. Я даже немножко разозлилась на Нэнси – ну зачем она мне вообще рассказала об этом фильме? Я не хотела предаваться пустым мечтам, но удержаться было сложно.

А спустя полтора года мы с Джеком приступили к съемкам фильма “Любовь по правилам и без”.

В последний вечер съемок, когда я выходила из парижского отеля “Плаза Атени”, меня окружила толпа репортеров – они-то надеялись увидеть Кэмерон Диаз, которая тоже остановилась в отеле, или Джека Николсона. Но им пришлось удовлетвориться Дайан Китон – или, как это было заявлено в моем приглашении на показ осенней коллекции “Валентино”, Дайан Лейн.

Фильм снимался долго, почти полгода. После финального дубля Джек обнял меня на прощание и сказал что-то насчет того, что он хочет со мной чем-то поделиться. Мы попрощались и разошлись каждый своей дорогой. А спустя два года мне пришел чек с огромной для меня суммой с множеством нолей – процент от продаж “Любви по правилам и без”. Но у меня в договоре о начислении мне процента от продаж ничего не говорилось! Наверное, произошла какая-то ошибка. Я позвонила своему агенту, и тот сказал мне, что деньги прислал Джек Николсон. Джек? Тогда-то я и поняла, что он имел в виду, когда говорил про необходимость “поделиться”. Он поделился со мной частью своих прибылей от продажи копий фильма.

Джек – непредсказуемый и неоднозначный человек. Помню, однажды мы снимали сцену в пляжном доме Эрики. В сценарии она описывалась так: “Эрика и Гарри, промокшие под дождем насквозь, вбегают в дом и торопливо закрывают окна и двери. В небе сверкает молния, и в доме пропадает электричество. Чиркает спичка – они зажигают свечу, за которой следует еще одна, и еще одна. Эрика оборачивается и видит, что на нее смотрит Гарри. Прежде чем оба из них успевают опомниться, они оказываются друг у друга в объятиях и целуются”.

Для меня, Дайан, поцелуй был символом того, что Эрика нашла то, что давным-давно потеряла. “ Извини, – говорит Эрика”. “За что? – спрашивает Гарри”. “За то, что поцеловала тебя”. “Нет, милая, это я тебя поцеловал”.

Потом по сценарию Эрика целует Гарри.

Я вдруг понимаю, что совершенно забыла следующую свою реплику.

– Черт, забыла, что я должна сейчас говорить?

– Этот поцелуй за мной, – подсказывают мне.

То есть я, Эрика Барри, беру на себя инициативу и целую Гарри. Вроде бы понятно. Как только мы попробовали снять сцену еще раз, я опять забыла свою реплику.

– Извините, не понимаю, что это со мной. Как там она говорит?

– Дайан, ты должна сказать “Этот поцелуй за мной”! – прокричала мне из режиссерского кресла Нэнси.

– Да-да, точно. Конечно. Извини, Нэнси. Давайте попробуем еще раз.

И так это продолжалось на протяжении следующих десяти минут. Я не понимала, что со мной происходит. Единственное, что твердо сидело у меня в голове – мысль, что я должна не забыть поцеловать Джека. То, что я, как персонаж чужой истории, имею право целовать Джека Николсона, совершенно вскружило мне голову. Я забыла, что мы снимаем фильм. История, придуманная Нэнси, становилась и моей историей – историей о том, как я целовала Джека Николсона. Что самое прекрасное: Джек был вынужден целовать меня с таким же удовольствием, с каким я целовала его. Не знаю, что он сам думал по поводу этой сцены. Знаю только, что одно его присутствие заставляло меня чувствовать порхание пресловутых бабочек в животе. Сценарий тут был ни при чем – это все Джек, и его необъяснимое очарование.