Кукловоды Третьего рейха - Валерий Шамбаров Страница 51

В социалистической прессе по всему миру была раздута истерия, что Испания — «передовой бастион» борьбы с фашизмом, ее надо спасать. Туда хлынули «интернационалисты», добровольцы всех мастей. От идеалистов до совершенно темных и грязных личностей. А троцкистский интернационал занял среди них ключевое место. Пропагандировал, что война в Испании — это и есть долгожданное начало «мировой революции». Что же касается Сталина, то ему советники принялись внушать: упустив Испанию, можно вообще потерять ведущие позиции в международном коммунистическом движении. СССР игнорирует «сражение с фашизмом», героями становятся троцкисты, опять кричат о «предательстве» Сталина. Утащат к себе братские компартии!

В итоге уговорили, что Москва обязана вмешаться. В Испанию поехали советские военные специалисты, отчалили транспорты с советскими танками и самолетами. Все-таки Сталин попытался избежать осложнений, обвинений в «экспорте революции». В декабре 1936 г. вместе с Молотовым и Ворошиловым он направил премьер-министру Испании Кабалерро письмо с требованием «предпринять все меры, чтобы враги Испании не смогли изобразить ее коммунистической республикой» [113].

Однако ничего хорошего из этого не вышло. Каша заварилась крутая и слишком мутная. Отряды троцкистов и анархистов геройствовали в боях, но и жестоко бесчинствовали. Устраивали повальные «экспроприации», расстрелы «буржуев», погромы католических храмов. Республиканское правительство теряло сторонников, все больше испанцев тянулось к Франко. Ко всему прочему, эти ультрареволюционные формирования отказывались подчиняться центральному командованию, разваливали фронт. Устраивали и открытые мятежи. Причем советская разведка вдруг установила — троцкистское руководство согласовывало свои действия с германским абвером! Все вернулось на круги своя, как в Первой мировой. Но когда сталинские спецслужбы нанесли удары по троцкистским организациям в Испании, посыпались новые обвинения. По своим бьют! Сводят личные счеты!

Советский Союз увяз в ненужной ему войне. Партийные идеологи рисовали Испанию символом героизма, пионеров нарядили в пилотки-«испанки». Молодежь декламировала и распевала стихи Светлова (Шенкмана): «Он хату покинул, пошел воевать, чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать…» Мальчишки мечтали сбежать в Испанию, драться за «пролетариев всех стран». Работяги, колхозники, красноармейцы вполне искренне, по-русски, воспринимали необходимость выручать «братьев по классу». Но на этих порывах великолепно сыграла западная пропаганда! Испанскую революцию разжигал интернациональный масонский сброд, а стоило вмешаться СССР, как британские, французские, американские политики и пресса завопили о советской экспансии! [86]

Германия и Италия направляли в Испанию куда больше войск и техники! Советских военных советников прошло через Испанию 5 тыс., а немцев и итальянцев — 90 тыс.! Но их действия представлялись оправданными. Они-то выступали защитниками «цивилизации»! Выступали бескорыстно, по-рыцарски, не требуя за это ничего! Хотя на самом-то деле их участие в войне отнюдь не было бескорыстным. Только выгода выражалась не в приобретенных территориях. Фюрер и дуче получили возможность испытывать свою технику, обучать и обкатывать войска — а «обстрелянный» солдат или офицер стоит десятка «необстрелянных». А что особенно важно, немцам не мешали готовиться к следующим войнам. Теперь ни у какой «общественности» не возникало вопросов, против кого Германия клепает танки и самолеты!

В 1937 г. Франция пригласила Германию принять участие во Всемирной выставке. Нацистское руководство прибыло в Париж в полном составе, во главе с Гитлером. Его приняли чрезвычайно радушно, фюрера возили показывать город — который он вскоре будет осматривать как победитель… Сейчас-то он выглядел героем. Избавлял тех же французов, чтобы к ним из Испании не перехлестнули революционные безобразия. А проекты коллективной безопасности, предлагавшиеся Советским Союзом, оказались подорваны. Какая же безопасность, если русские готовы взорвать Европу «мировой революцией»?

Кстати, многие удивились бы, если бы узнали — в это же самое время, когда русские и немецкие командиры чертили стрелы ударов друг по другу на испанских картах, на другом континенте и в другой войне они оказались… союзниками. И не просто союзниками! Они оказались союзниками против партнерши Германии по Антикоминтерновскому пакту, Японии! Впрочем, ничего парадоксального в этом не было. Ведь нацисты мечтали возвратить германские владения в Китае, утраченные в Первой мировой войне. Прежние немецкие концессии и базу Циндао хапнула Япония, и в Берлине прекрасно отдавали себе отчет — делиться приобретениями «Страна Восходящего Солнца» не станет. А если захватит весь Китай, немцам и подавно ничего не обломится.

У Чан Кайши, в отличие от Токио, можно было что-нибудь урвать — в обмен на помощь. Когда китайский главнокомандующий порвал отношения с СССР, немцы подсуетились занять место русских. Стали присылать китайцам военных инструкторов, оружие. Но в Китае обстановка была еще более запутанной, чем в Испании. В самом Гоминьдане произошел раскол. Второй лидер партии, Ван Цзинвэй, убеждал, что сопротивляться японцам бессмысленно, да и не нужно, открыто призывал к капитуляции. Чан Кайши не был согласен с ним, но увлекся операциями против коммунистов.

Многие китайские военные полагали, что междоусобицы пора прекратить, они на руку только внешнему врагу. Недовольных возглавил маршал Чжан Сюэлян. Он-то потерял свою Маньчжурию. А его армии приказали развернуть наступление на «Особый район» Китая, занятый красными войсками Мао Цзэдуна и Чжоу Эньлая. Чжан Сюэлян вместо наступления наладил с ними контакты, приостановил боевые действия. А когда Чан Кайши в декабре 1936 г. прилетел к нему в штаб в город Сиань, арестовал его. Потребовал замириться с коммунистами и составить единый антияпонский фронт.

Вмешались совершенно разные силы. С одной стороны, примчались жена Чан Кайши Сун Мэйлин и ее брат-банкир Сун Цзывэнь, занимавший пост премьер-министра. С другой, прибыли коммунистические лидеры. Подала свой голос и Москва. Сталин не одобрил столь радикальных методов, как арест Чан Кайши — возникала опасность, что во главе Китая утвердится предатель Ван Цзинвэй. Подключились советские дипломаты, и ситуацию разрулили [16]. Чан Кайши был освобожден, а гражданская война прекратилась, единый антияпонский фронт Гоминьдана и коммунистов стал реальностью. Возобновилась советская помощь центральному правительству Китая. А Германия, таким образом, оказалась союзницей СССР и Коминтерна.

Однако японцы не намеревались ждать, когда Китай сорганизуется и усилится. Сами они плодотворно использовали несколько лет передышки. Выкачивали из захваченных провинций деньги, продовольствие, сырье. Эти средства позволяли расширять военное производство, формировать и вооружать свежие соединения. Квантунская армия значительно пополнилась. Пришла пора для следующего броска. Изготовились, как обычно, заранее. А о провокации не слишком задумывались, пустили в ход первое, что в голову пришло. Возле Пекина граница прошла по реке Лундинхэ. На мосту Лугоу (другое название мост Марко Поло) на разных берегах стояли китайские и японские части. В июле 1937 г. японцы обратились вдруг к соседям — дескать, у них пропал солдат. Для поисков просили пустить на китайскую сторону не какую-нибудь группу, а несколько батальонов.