Императрица - Шань Са Страница 51

Покойный супруг вверил мне свой народ и свою Империю. Желтая Страна, четыре года страдающая от голода, превратилась в огромную пустыню, где следовало вновь насадить надежды. И вместо того чтобы помогать мне в восстановлении, мой сын думал только о том, как бы полнее насладиться положением Императора. Молодая императрица влияла на него самым пагубным образом. Именно она толкала его к принятию независимых решений.

Несколько дней спустя мне доложили, что Великий Секретарь Пэй Юань хотел бы тайно со мной побеседовать. Я послала к нему Кротость, и он явился в павильон, где я занималась каллиграфией, подземным ходом. При виде меня Пэй Юань пал ниц. Желая знать, почему он избрал приветствие, выражающее крайнюю степень смирения, я приказала ему говорить, не теряя времени. Тогда Пэй Юань поведал, что утром начальники внутренней стражи государя пришли за ним и отвели во Дворец. Будущее продиктовал два указа: первым он жаловал сына своей наложницы титулом и присваивал ему пятый ранг, а во втором отец императрицы назначался главой Канцелярии и членом Большого государственного совета. Поскольку все императорские приказы должны были получить одобрение Секретариата и с этой целью переписывались там же, Пэй Юань попытался отговорить Императора от этих неразумных повышений. Будущее, разозлившись, швырнул старику в лицо тушечницу и заорал: «Я Император и делаю, что хочу! А потому не только назначу отца императрицы главой Канцелярии, но и передам ему бразды правления! Никто не сможет мне в этом помешать!»

— Верховная Госпожа, — простонал Пэй Юань, — родитель императрицы, Вэй Цзюань Чжен, был военачальником в провинции Пу. Когда три года назад его достопочтенная дочь возвысилась до положения Супруги-Наследницы, его назначили губернатором удела Ю. Время его назначения еще не истекло. Поскольку человек этот не обладает никакими особыми достоинствами, его головокружительный взлет вызовет недоверие чиновников. Во времена оны Верховная Госпожа собственноручно начертала предупреждение близким и дальним родственникам, где клеймила злоупотребление властью со стороны семей императриц. Так неужто сегодня она потерпит, чтобы Господин Вэй был допущен в Большой государственный совет, и позволит клану императрицы прибрать к рукам Двор? Слово императора Поднебесной не имеет обратной силы. Заявить в присутствии советника и слуг, что он передаст Империю Господину Вэю — это торжественное обещание, каковое придется соблюсти. Верховная Госпожа, черные тучи вот-вот скроют солнце. Земля трепещет от страха. Над Запретным дворцом с криками кружат птицы, не желая сесть на землю. Династия Тан — в опасности!

Я молчала. Пэй Юань на коленях подполз ко мне и вновь пал ниц:

— Верховная Госпожа, Император-наследник хочет подарить завоеванный его предками трон чужаку. Эта измена совершается не по небрежности, это — преступление, требующее незамедлительно принять меры! Покойный государь любил повторять, что все человеческие существа равны перед силой правосудия. Да применит Верховная Госпожа закон!

— Господин Пэй, соблаговолите дать мне ночь на размышление.

В тот вечер я почти ничего не ела. И после долгой молитвы почувствовала, что очистилась от всей скверны этого бренного мира. Вместе с Кротостью я поднялась на вершину Наблюдательной башни, и воздух там был до прозрачности чист. Луна струила ледяной свет на приборы астрономов. В небе боги развернули карту своих помыслов. Вот уже три года связанная с троном часть небосвода непрестанно тускнела. В тот вечер за легким покровом облаков звезды почти угасли.

На шестой день второго месяца эры под девизом «Священного Наследника» я предложила чиновникам провести «Приветствие» во дворце Пурпурного Зенита, где обычно совершался лишь ежегодный обряд Великого Почитания. Когда Будущее сел на трон, я заняла место справа от него. Император тотчас отправил евнуха осведомиться у одной из моих служанок, по какой причине я вынудила его сюда прийти и не собираемся ли мы принимать какого-нибудь иностранного владыку?

Послышался звон оружия. По ступеням крыльца поднялись несколько мужчин. Великий Секретарь Пэй Юань, его заместитель, Великий Военачальник конницы Левой руки, Великий Военачальник действующей армии, распорядитель императорской стражи Лес Перьев Правой руки вошли в зал, облаченные, как для похода.

Пэй Юань достал из рукава свиток и громко прочитал указ, тайно продиктованный мной накануне вечером:

— Мой сын, Император Священный Наследник, четвертый государь династии Тан, отвратился от того, чему учил его владыка-предшественник, ибо пренебрег своим священным долгом и опозорил предков. Его деяния запятнали светлый лик императорской власти, следовательно, пользуясь полномочиями, предоставленными мне Императором Высоким Предком, я лишаю его венца. Будучи лишен всех владений, отныне он будет носить титул князя Лу Линь.

Пэй Юань, свернув императорский указ и убрав его в рукав, поднялся на возвышение, где стащил низложенного императора с трона.

— Мать! — в испуге закричал мой сын. — Какую ошибку я совершил?

Вместо того чтобы отрицать законность моих действий. Будущее вел себя, как пойманный на какой-то шалости ребенок.

— Ты собирался отдать Империю Вэй Цзюань Чжену — вот в чем твоя вина!

— Мать, я только шутил!

— Император не вправе шутить при своих подданных.

— Простите меня, достопочтенная Мать! Я больше никогда так не поступлю.

И человек, два месяца правивший самой великой на свете Империей, разрыдался. В зале у возвышения князья и Великие Советники лежали ниц. Я отыскала глазами своего четвертого сына, Солнце. Уткнувшись лбом в пол, он дрожал всем телом.

* * *

Князь Ю был вызван ко мне во дворец. Как только я объявила ему день коронации, мальчик пал на колени.

— Достопочтенная Мать Верховная Императрица, — залепетал он, — нашу династию пятьдесят лет назад основал Император Верховный Прародитель. С тех пор Император Вечный Предок и Царственный Отец добились торжества на земле мира и добродетели. Столь славное прошлое — вызов для преемника. Будучи младшим в семье, я никогда не мечтал о венце и не готовился править. Высокая честь и могущество, коими вы задумали меня одарить, — слишком тяжкое бремя, а у вашего сына нет ни достаточных познаний, ни сил, чтобы его нести. Разочаровать вас — преступление, коего сын ваш не смеет совершить. Лучше я останусь князем Ю. Умоляю вас, Верховная Мать, изберите кого-нибудь еще!

Из четырех сыновей Солнце более всего походил на моего супруга. В двадцать лет он оставался бледным юношей с простодушным взглядом. Слыша его голос, я вспомнила, как юный Маленький Фазан не желал становиться императором. Того, кто не любит власть, ее жестокость ранит. Он не сумеет ни поднять карающую десницу, ни распутать клубок, где сплелись добро и зло. Ему ни за что не укротить своих родичей и сановников — этих вечных узурпаторов.

Я вздохнула:

— Ты — мой последний сын. А, стало быть, получишь священную печать династии. У меня нет иного выбора. Ты обязан выполнить свой долг.

Красивое лицо Солнца залили слезы: