Больше, чем футбол. Правдивая история: взгляд изнутри на спорт №1 - Владимир Алешин Страница 50

После торпедовского бунта случилась революция и на уровне сборной – в 1993 году. Но прежде чем рассказать о ней, надо напомнить читателю о драматических событиях, которые произошли в рамках футбольного хозяйства.

Вызваны они были политическими причинами. Распад СССР повлек за собой раздробление советского футбола, и в бывших советских республиках стали проводиться самостоятельные национальные чемпионаты. Перед стартом из чемпионата 1990 года первыми «улетели» грузинские клубы – тбилисское «Динамо» и «Гурия» из Ланчхути. Вообще, надо сказать, что три последних года до этого динамовцы из Тбилиси погоду в союзном футболе не делали, занимали нижние места турнирной таблицы. «Гурия» вообще только вошла в высшую лигу, и, по большому счету, качество первенства вроде бы не очень пострадало (так можно говорить, конечно, чтобы утешить себя: ведь грузинские футболисты принимали участие в чемпионатах страны с 1936 года, добивались заметных успехов, их игроки входили в состав сборной СССР. Теперь ушла не просто команда – ушла часть истории)…

Прошла половина сезона-90, и число участников первенства сократилось еще на одну команду. Отправился в самостоятельное плавание вильнюсский «Жальгирис». Вот он как раз стал открытием последних лет. Войдя в высшую лигу в 1983 году, все это время находился в лидирующей группе, в 1987 году завоевал бронзу, два последующих года был рядом с медалями…

В тот год к финишу первенства пришло тринадцать команд. К следующему сезону высшая лига пополнилась двумя российскими клубами (владикавказским «Спартаком» и московским «Локомотивом», выигравшим переходный матч с волгоградским «Ротором»), а также харьковским «Металлистом» и ташкентским «Пахтакором». Была все-таки надежда, что вопреки политическому расколу футбольное пространство останется общим для ряда ставших самостоятельными государств – в чемпионате СССР принимали участие и «Арарат» из Еревана, и динамовцы Минска, и «Памир» из Душанбе, и целых шесть украинских команд. Увы, чемпионат-91 стал последним в первенстве СССР. 8 февраля 1992 года был образован Российский футбольный союз (РФС), и с этого же года начался отсчет чемпионатов России.

Уже устоявшуюся и апробированную в масштабах СССР сетку проведения первенства взять за основу поначалу не получилось. Ведь в высшей лиге последнего первенства СССР играло всего шесть российских команд, и начался большой спор о том, какими конкретно командами и в каком количестве надо создавать лигу. Остановились на двадцати командах, разбитых на две группы. После первого этапа лучшая восьмерка разыгрывала медали, а у остальных было что-то вроде утешительного заезда. Первое золото российского первенства завоевали столичные спартаковцы, а вот «бунтари»-торпедовцы неприятно удивили. Они пропустили впереди себя дебютантов высшей лиги «Уралмаш», «Текстильщик», «Асмарал» и оказались на одиннадцатом месте…

Впрочем, мы ведь начали разговор о «революции» в сборной России и теперь продолжим его.

Истории двух скандалов, потрясших отечественный футбол на заре его национального становления, в некоторых моментах очень схожи, словно с одной кальки срисованы. «Торпедо», напомним, в чемпионате страны шло очень даже неплохо, но вдруг провело неудачный кубковый матч с самарскими «Крыльями Советов» – командой первой лиги. Наша первая сборная под руководством Павла Федоровича Садырина проиграла ничего уже не значащий матч слабым грекам – ведь до этого мы хорошо прошли отборочный цикл чемпионата мира, дважды победили венгров, Люксембург и уже обеспечили себе путевки на игры группового турнира, которые должны были проходить в США.

Идем далее. В девяносто первом «разбор полетов», проведенный В. Ивановым, состоялся в общем-то по горячим, так сказать, следам, на эмоциях, а не на анализе проступка игроков. Ответ последовал быстрый, как и бывает при проявлении защитной реакции: тренер сам груб и невыдержан, он не умеет работать с людьми, мы с ним не добьемся ничего путного… Вспомним также, что письмо с этими своими выводами и требованием убрать В. Иванова подписывали в числе других сами нарушители дисциплины. В девяносто третьем наши «сборники» еще душ после игры с греками не приняли, когда президент РФС В. Колосков, опять-таки в запале, высказал им то, что на душе наболело: с такой, мол, игрой вам в Америке делать нечего. В ответ – письмо четырнадцати: в сборной плохо организован тренировочный процесс, с нашими интересами не считаются, когда заключают договоры с поставщиками спортивной формы, и вообще – дайте нам другого тренера! Письмо в числе других подписывают игроки, которых Садырин перестал привлекать к играм за сборную.

Идем дальше. И торпедовцы, и «сборники» сами начинают подбирать себе удобного, устраивающего их тренера. Автозаводцы назвали человека от спортивной науки Е. Скоморохова, авторы письма четырнадцати – А. Бышовца, с которым некоторые из подписантов брали олимпийское золото Сеула. Увы, эти тренеры не ответили отказом, что было бы, как мне кажется, честнее и порядочнее, а пошли на поводу у «бунтовщиков»… Я это не к тому, что должна была проявиться некая солидарность в стане наставников, нет. Но вот то, что коллеги поучаствовали в унижении В. Иванова и П. Садырина, – безусловно.

Нельзя однозначно осуждать и игроков. Особенно тех из них, кто уже успел поиграть на Западе, в действительно профессиональных клубах, с четкими, оговаривающими все детали контрактами на руках. Они уже отвыкли от организационных неразберих, они хотели, чтобы с ними считались, чтобы их уважали – а примеров как раз таки неуважения было предостаточно…

Что было дальше, мы знаем. Е. Скоморохов не справился с командой «Торпедо» и покинул пост менее чем через год после назначения. А. Бышовец на сборную назначен не был, команду в Америку повез Садырин, но сыграла она там ожидаемо – не вышла из группы. При таком-то внутреннем раздрае разве можно было ожидать чего-то иного?