Крестовые походы. Войны Средневековья за Святую землю - Томас Эсбридж Страница 50

Характер жизни в государствах крестоносцев обусловливали некоторые элементарные факты. Основание Утремера не принесло с собой повсеместного вытеснения коренного населения Леванта. Вместо этого франкские поселенцы управляли городами и государствами, население которых отражало историческую разнородность региона. Здесь жили мусульмане, евреи и восточные христиане. Причем христиане Востока тоже отличались необычайной разнородностью. Среди них были армяне, греки, несториане, копты, якобиты, а также «сирийские» христиане, принадлежавшие к греческой православной церкви, но говорившие по-арабски. Распределение разных народов по регионам варьировалось в больших пределах: в графстве Эдесса преобладали армяне, в княжестве Антиохия — греки, а больше всего мусульман было в Иерусалиме.

Латиняне правили этими людьми, как элита, находящаяся в численном меньшинстве. Лингвистические различия оставались определяющим и разделяющим фактором. Латиняне говорили на старофранцузском языке (с использованием латыни в официальных документах), и, если некоторые поселенцы учили арабский и другие восточные языки, большинство крестоносцев все же этого не делали. Многие франки жили в городских и/или береговых общинах, то есть в относительной изоляции от коренного сельского населения. В сельскохозяйственных поселениях внутри страны западные господа, как правило, жили в отдельных больших домах, по большей части не общаясь с подданными, однако практическая необходимость разделять скудные ресурсы — например, воду — иногда делала контакты более частыми. В общем, небольшие аграрные поселения обычно имели тенденцию к отчетливой идентичности вероисповедания, так что одна деревня могла быть мусульманской, другая греческой (то же самое характерно и для современного Ближнего Востока). Но в больших городах наблюдалось смешение культур.

Так что франки, очевидно, правили самыми разными «восточными» людьми, а в некоторых случаях и жили среди них. Интересен вопрос: латиняне стояли в стороне или интегрировались в эту исключительно многообразную окружающую среду? Если верить капеллану короля Бодуэна I Фульхерию Шартрскому, писавшему свои труды в 1120-х годах, аккультурация франков шла довольно быстро.

«Взвесь, молю тебя, и подумай, как в наше время Господь преображает Запад в Восток. Ведь все мы, бывшие жителями Запада, теперь стали обитателями Востока. Тот, кто был римлянином или франком, на этой земле стал галилеянином или палестинцем. Тот, кто жил в Реймсе или Шартре, теперь живет в Тире или Антиохии. Мы все уже позабыли места, где родились».

Общеизвестно, что Фульхерий писал эквивалент призывного манифеста, стараясь заманить новых латинян на Восток. Но даже принимая во внимание эту поправку, его слова свидетельствуют об открытости для идеи ассимиляции. Далее Фульхерий описал еще один способ межкультурных контактов — смешанные браки. Союзы между франками и восточными христианами — греками и армянами — были, в общем, обычным делом и иногда служили для укрепления политических союзов. Королева Мелисенда Иерусалимская сама была плодом такого брака. Франкские мужчины также могли жениться на мусульманках, принявших христианство. Но браки между латинянами и мусульманами все же были редкими. На совете в Наблусе в 1120 году, вскоре после кризиса, вызванного Кровавым полем, франкская иерархия создала ряд законов, недвусмысленно запрещавших близкие отношения между представителями разных вер. Наказания за секс между христианами и мусульманами были суровыми: мужчину кастрировали, женщине отрезали нос. Это были первые примеры такого запрета в латинском мире. Аналогичный пакет законов запрещал мусульманам носить одежды «во франкских традициях». Суть этих законов представляется спорной прежде всего потому, что любой закон можно трактовать в позитивном и негативном свете. Отражают ли законы, принятые в Наблусе, мир интенсивной сегрегации, где подобные акты невообразимы, или эти законы разработаны для ограничения того, что стало обычной практикой? Нет никаких свидетельств того, что подобные эдикты приводились в действие, судя по всему, они не были перенесены и в законодательные кодексы Утремера XIII века.

Когда впервые были захвачены такие города, как Антиохия и Иерусалим, и было принято решение осесть на Ближнем Востоке, латинянам пришлось создавать средства для управления своими новыми владениями, установив административные рамки. По большей части их подход заключался в импортировании основных практик с Запада, одновременно принимая и адаптируя некоторые левантийские модели. Этот процесс, вероятно, стимулировался практической необходимостью быстро построить функциональную систему, а вовсе не сильным желанием охватить новые формы управления. Региональные соображения также повлияли на решения. В княжестве Антиохия, имеющем историю греческого правления, главным официальным лицом города был dux (герцог), этот институт скопирован с византийского образца. В Иерусалимском королевстве аналогичную роль выполнял виконт.

Восточные христиане, конечно, играли некоторую роль в местном и даже региональном правительстве, мусульмане тоже. В большинстве мусульманских деревень существовал ra’is (раис) — выполнявший функции вождя, — так же как и при турках и Фатимидах. Известно, что в 1181 году мусульманское население Тира тоже имело своего раиса, которого звали Сади. До нас дошел документ и о том, что в 1188 году в занятом латинянами сирийском порту Джабал был мусульманский судья qadi. Но в целом степень их участия установить невозможно. [110]

Вероятно, самый интересный источник наших знаний о характере жизни в Утремере — «Книга назидания» Усамы ибн Мункыза — собрание рассказов и анекдотов, составленное сирийским арабским аристократом, с интересом следившим за развитием войны за Святую землю в XII веке. Текст Усамы снабжен комментариями и подробностями об общении с франками и жизни в государствах крестоносцев. Его особенно интересовало все странное и необычное, поэтому к его материалам следует относиться с осторожностью, тем не менее его труд — бесценный источник информации. О приобретших восточный характер латинянах он писал: «Есть франки, которые вполне акклиматизировались и часто бывают в компании мусульман. Эти франки лучше, чем те, что недавно прибыли из дома, но они все же являются нетипичным исключением». Всю свою жизнь Усама встречался с франками, которые стали есть левантийскую пищу, и с другими, часто посещавшими hammam (бани), которые были открыты и для мусульман, и для христиан.