Битва за Синявинские высоты. Мгинская дуга 1941-1942 гг. - Вячеслав Мосунов Страница 50

К 9 сентября вышли из окружения лишь отдельные бойцы и командиры 3-й гвардейской дивизии. Значительная часть из числа пытающихся прорваться была уничтожена противника при попытке прорыва в ночь с 8 на 9 сентября. В окружении оказалась и часть сил 546-го стрелкового полка 191-й дивизии.

Части 6-го гвардейского корпуса перешли в наступление. 9 сентября 191-я дивизия вместе с 53-й стрелковой бригадой и остатками сил 3-й гвардейской стрелковой дивизии возобновили попытки овладеть рубежом Рабочий поселок № 7 – станция Подгорная – Роща Круглая. Танки 122-й бригады снова продвинулись всего на 200–250 метров по болоту. Их встретил организованный огонь противотанковых орудий и минные поля.

Уже после войны офицерами-артиллеристами была проанализированы сложившаяся на момент ввода в бой 2-й Ударной армии ситуация. По нашим данным, противник упредил ее наступление 9 сентября, нанеся массированный артиллерийский удар по нашим позициям.

После неудачи 4-го гвардейского стрелкового корпуса произошла смена его командования. Вместо Н. Гагена был назначен генерал-майор Рогинский. Однако на эффективности действий корпуса это уже не могло сильно сказаться. Утром 28-я егерская дивизия, против которой действовали части корпуса, восстановила положение на участке 49-го полка и за день, по немецким данным, отразила три атаки.

Штаб 26-го корпуса отдал приказ о наступлении. Ударную группу корпуса составляли подразделения 366-го полка. Полк усиливали батальоном 100-го горнострелкового полка. Он должен был перейти в наступление утром 10 сентября. Артиллерийскую поддержку наступления обеспечивали 95-й горноартиллерийский полк с приданным 834-го дивизионом и 1-й дивизион 70-го полка реактивных минометов. Полку также придавалась часть 185-го дивизиона штурмовых орудий.

Подготовка к наступлению у противника шла совсем не так, как этого бы хотелось. 9 сентября противник еще не подтянул все боеприпасы для 30-го корпуса. Так у 170-й дивизии не было снарядов для 105-мм гаубиц и 75-мм пехотных орудий. 226-й дивизион штурмовых орудие еще толком не прибыл, он должен был выйти на исходные позиции только к 6 ч утра 10 сентября. Наступление было назначено на 8 ч 20 мин по берлинскому времени. Части 170-й и 24-й дивизии, действовавшие в составе 26-го корпуса, только начали прибывать. Они безнадежно опаздывали.

Приказ штаба 30-го корпуса на наступление был отдан 8 сентября. По сравнению с более ранним вариантом, в нем было сказано, что основной удар наносит 24-я пехотная дивизия. Она и получила самое серьезное усиление. Ее задача состояла во взятии Тортолово. Дивизия обеспечивала ввод в бой танков 12-й дивизии.

Слева должна была наступать 170-я дивизия. Справа 223-я дивизия должна силами сборной ударной группы была продвинуться вдоль железной дороги на северо-восток и уничтожить мост через Назию западнее Хандрово. Действиями всей артиллерии корпуса в этой операции управляло 110-е артиллерийское командование. На артподготовку отводилось 30 минут. Авиация должна была нанести удары по позициям 8-й армии. Штабу 12-й танковой дивизии подчинили и «Тигры» и танки 300-го батальона. Это был первым случаем, когда танковая дивизия вводилась в бой под Ленинградом для решения самостоятельной оперативной задачи, начиная с ноября 1941 г. От действий танков зависело многое, но главный успех должен была добиться пехота.

Противником для ударной группировки 30-го корпуса в основном, являлась, 265-я стрелковая дивизия. Она насчитывала около 1500 штыков к 10 сентября. Дивизия занимала фронт обороны Тортолово, западный берег р. Черная, 1-й Эстонский поселок. На ее левом фланге находилась 11-я стрелковая дивизия. Ее полоса обороны шла от Тортолово до железной дороги и далее на юг, вплоть до дома отдыха. На правом фланге находилась 24-я гвардейская дивизия. Командир дивизии П. Кошевой решил перебросить основные силы на левый фланг, в стык, около 1-го Эстонского поселком, где наши командиры и ожидали удара противника. Вдобавок, южнее Тортолово был выставлено минное поле.

Знали ли у нас о готовящемся наступлении? Вероятнее всего, что в штабах армии и фронта ощущали эту угрозу. Поэтому вот этот диалог из воспоминаний П.К. Кошевого вполне мог иметь место:

«Уже перед вечером я вернулся на свой НП. Только умылся, как позвонил К.А. Мерецков, он поздоровался и без предисловий заявил:

– Гляди за левым флангом! И днем и ночью гляди. Тут замышляется что-то большее, чем можно предполагать. Не только в воздухе, но и на земле появились новые крупные силы противника. Что они собой представляют – мы пока не знаем».

Правда, маршал Советского Союза пишет, что разговор состоялся еще к вечеру 5 сентября, но этот монолог Мерецкова все равно хорошо отражает дух обстановки.

Дополнительным усилением для танковых частей 8-й армии должен был стать 501-й отдельный танковый батальон. Он был вооружен танками БТ различных модификаций и насчитывал 32 машины. В этот момент батальон находился в резерве армии.

Ленинградский фронт начал форсирование Невы. Л.А. Говоров так описал действия Невской оперативной группы:

«Передовые части 86 и 46 сд в 16.00 9.9 приступили к форсированию р. Нева на участке Пески, платф. Теплобетон, но, встретив сильный артминометный огонь и активное воздействие авиации противника, успеха не имели».