Война роз. Троица - Конн Иггульден Страница 50

Едва заслышав громогласное «Уоррииик», все в королевском шатре застыли на месте. Истошный рев раздавался пугающе близко – настолько, что смолкли всякие разговоры. Король, который только что возвратился в шатер, рывком повернулся на шум. Бекингем набрал в грудь воздуха, чтобы выкрикнуть приказ, но тут на всю свиту, продирая в пологе шатра дыры, посыпались стрелы, а один из дворецких рухнул на колени со стрелой в груди.

Дерри Брюер распластался на земле. Бекингем, краем глаза заметив, как что-то мелькнуло, вскинул руку, но куда там. Отрикошетив от лат одного из рыцарей, стрела чмокнула его в лицо. Он тихо взвыл, ухватившись за древко: стрела засела, пронзив лицевую кость над зубами. Кровь хлынула в рот, и ее приходилось сглатывать или сплевывать. Утратив дар речи, герцог тяжело повернулся к королю, сознавая, что в живых остался только потому, что основную свою силу стрела потеряла при первом ударе.

Генрих стоял совершенно неподвижно, с мертвенно-бледным лицом. Сквозь лучистое мерцание слез Бекингем различал, что король тоже ранен. Стрела прошла сквозь спайку между латным воротником и оплечьем и торчала там, окровавленный наконечник высовывался наружу дразнящим язычком. От шока Бекингем часто задышал. Лиловея лицом, он схаркнул наземь очередной черный сгусток крови и сумел сделать шаг к королю, загородив его от стрел, с бойким жужжанием пропарывающих навес. Бекингем поднял голову, мутно оглядывая шатер, словно видел его впервые.

Граф Перси, вскинув свой сине-желтый щит, тоже метнулся на защиту короля. При виде стекающей наземь крови герцога он чопорно поджал губы, но закричал, когда король вдруг покачнулся и упал. Дерри Брюер вприсядку подобрался ближе и прикрыл короля собой.

– Врачи, разрази вас гром! – провопил Перси.

На его крик в шатер вбежал королевский хирург Скрутон, невзирая на то, что толстую холстину навеса по-прежнему пронзали стрелы. К этому времени над королем и вокруг него образовался целый панцирь из щитов.

– Да дайте же осмотреть! – прорычал Скрутон Дерри Брюеру, и тот, кивнув, посторонился. Под крышей из щитов главный шпион короля, сидя на корточках, безмолвно следил за тем, как хирург изучает рану.

Бекингем взирал на происходящее с тошнотным ужасом. Во рту как будто кипело, а каждое шевеление отзывалось хрупаньем в лицевой кости. Чувствовалось, что рана взбухает, налитые изнутри кровью губы уже распухли. Оставалось единственное: не поддаваться панике и выворотить эту застрявшую в щеке пакость. Он почти без усилия выдернул передний зуб, после чего в сумрачном молчании, не обращая внимание на кровь, стекающую спереди по дублету, потянул за древко. Земля под ногами – пьяная, легкая – поплыла из-под ног. Бекингем медленно опустился на одно колено и откинулся на спину.

Пока Скрутон занимался королем, возле Бекингема безмолвно возник Хэтклиф, роясь в своей кожаной сумке с инструментами. Медик, с нежной властностью убрав от лица пострадавшего руку, древко стрелы откусил миниатюрными кусачками. И уперев руку страдальцу в лоб, чтоб не дергался, приготовился удалить остаток стрелы с помощью лезвия и пинцета. Один быстрый рывок, и дело было сделано (попутно вылетел еще один неплотно сидящий зуб и оказалось рассечено нёбо). Бекингем закашлялся, захлебываясь кровью, перевернулся и стал неудержимо блевать. Кровь текла чересчур обильно, и Хэтклиф смог лишь приложить к порванным губам герцога тряпицу, прежде чем тот отключился.

Наповал в шатре сразило всего лишь одного – небывалая удача, при такой-то густоте обстрела. Остальные настороженно переглядывались, слыша, как близится топот множества ног. За шатром были раскиданы тела, шевелящиеся и неподвижные. Хромали на защиту королю рыцари с торчащими из доспехов стрелами; другие безмолвно лежали на последнем издыхании. Туканье стрел прекратилось, но его снова сменил клич «Уорик», который все нарастал.

– Люди Перси, ко мне! – не щадя голоса, проорал граф. – Все на защиту короля!

Из кипящей на холме толчеи к шатру со всех сторон начинали стекаться знаменосцы и рыцари. Шаткое равновесие на баррикадах сокрушилось в тот самый момент, как пронеслась весть о ранении Генриха – пока неизвестно, смертельном или нет.

– Милорд Перси, кто-то должен отдать приказ удерживать нижнюю часть города! – прорвался сквозь гам крик Дерри Брюера. – С известием о ране Генриха все наши сбегутся сюда. А за ними последуют Йорк и Солсбери. Прошу вас, милорд, отдайте приказ!

Граф Перси в сторону Брюера даже не поглядел. Рыча вполголоса проклятия, Дерри выскочил из шатра в поисках Сомерсета. Как раз когда он отдалялся, взлохмаченный стрелами полог шатра грузно рухнул: то ли от удара, то ли под собственным весом подломилась одна из центральных опор. Тяжелые складки укрыли короля и его хирурга как раз в тот момент, когда последний пытался перекусить щипцами стрелу и вынуть ее, не повредив нежных сосудов вблизи монаршего горла. Руки хирурга были скользкими от королевской крови, и оттого прочно ухватить древко стрелы никак не удавалось. К тому же к ране постоянно совал руки сам Генрих; в итоге Скрутон подтащил к себе одного из дворецких, приказав ему удерживать королевские длани. Вид сиятельного хозяина в полубесчувственном виде поверг слугу в шок – пришлось отвесить ему оплеуху, которая вывела его из ступора, и тогда он, наконец, осмелился взять монарха за руки, дав хирургу возможность продолжить работу. Тем временем рыцари вокруг кто поднимал, кто вспарывал тяжелые холстины, чтобы вызволить короля на вольный воздух.

По улице Святого Петра неслись с воздетыми мечами и топорами солдаты Уорика, вопя в бешеной хлещущей радости от посеянного ими хаоса. Против них вышла личная стража короля, выставив вперед линию щитов для поглощения первого удара. За ними торопливо выстраивалось остальное воинство. Две силы с тяжким лязгом столкнулись.

Дерри Брюер, с трудом превозмогая встречное течение людей, прущих вверх по склону, вслепую вопил об удержании позиций. Спору нет, жизнь короля в опасности, но если всем бросить баррикады, сражение будет проиграно. Удаляясь от рыночной площади, Дерри видел, что напор толпы лишь возрастает. А внизу городка уже раздавался победный рев воинства Йорка и Солсбери: там обнаружили, что защитники уходят со своих заслонов. Силы короля отступали к вершине холма, оставляя баррикады на растерзание.

Дерри потрясенно остановился посреди улицы, где его, ударяя плечами, обтекала толпа, после чего прижался к какому-то строению и здесь покинуто встал. Известие о том, что монарх в опасности, помутило всем разум. Верные солдаты как обезумевшие рвались на помощь, полные яростной решимости дать отпор тому, кто посягнет на его величество. Дерри сухо сглотнул. Он знал изначально: для него этот поход на север – занятие зряшное. Королевскому шпиону действовать надлежит втайне, разведывая крамолу и казня изменников исподтишка, под покровом темноты. Здесь же, беспощадно ярким утром, на открытых улицах, он был не более чем бренным телом, одним из многих. Хуже того: на нем даже не было доспеха, который мог бы его защитить.