Войны России за Украину. От царя Алексея до Екатерины Великой - Андрей Дикий Страница 50

Кроме того, минуя Дорошенка, Брюховецкий. направил посольство непосредственно к турецкому султану с просьбой принять Украину-Русь в состав Турецкой империи и защищать ее от Москвы и Польши.

Султан охотно на это согласился и приказал крымским татарам оказать помощь Брюховецкому. Таким образом, благодаря предательству Брюховецкого, формально Турция продвинула свои границы к пределам Русского государства и получила основание претендовать на территорию всего Левобережья и Правобережья, подвластных гетманам Брюховецкому и Дорошенку. Из этой территории исключалась Галиция и Волынь, остававшиеся под властью Польши, и северная Киевщина, на которые власть Дорошенка не распространялась.

Описывая эти события, необходимо подчеркнуть, что ни Дорошенко, ни Брюховецкий не решились осведомить население о том, что оно отдано под власть Турции. Грушевский в своей «Истории Украины» (Киев, 1917 г.) пишет: «Мысль о подданстве басурманам была народу ненавистна, а потому Дорошенко должен был скрывать перед ними свои отношения с султаном» (стр. 317). В этом случае Грушевский не искажает историческую правду, ибо действительно сношения и принятые по отношению к Турции обязательства и Дорошенко, и Брюховецкий от народа тщательно скрывали, и нигде ни в каких архивах не найдено следов того, что население об этом было поставлено в известность.

Но этот, правильно подмеченный Грушевским исторический факт, разбивает и всю теорию Грушевского и его «школы» о существовании «казацкой Державы» с демократическим порядком и «международными дипломатическими» сношениями; разбивается также и миф о Дорошенке как о «человеке великого духа, душой и телом преданного делу Украины». Если бы действительно была «Незалежна Козацька Держава», к тому же демократическая, то зачем ей было проситься «под высокую руку» султана, да еще скрывать это от своего народа?

Историческая правда — кто хочет ее знать — говорит другое: что все это были мелкие комбинации мелких людей, без широких государственных горизонтов, руководимых сословными интересами, личными честолюбием и тщеславием.

Грушевский, желая опорочить Богдана Хмельницкого за его тяготение к воссоединению всей Руси, написал, что «народ для него был только средством для достижения своих казацких желаний, а через казачество он мог надеяться облегчениям и для себя («Ист. Укр.» — стр. 302). Объективное же изучение вопроса приводит к выводу, что не к Б. Хмельницкому, великому сыну Украины и подлинному деятелю государственного масштаба, надо отнести эту фразу, а к разным выговским, дорошенкам, брюховецким, удовлетворявших свое корыстолюбие и тщеславие на несчастиях и кровавой междоусобице своего народа.

Пока Брюховецкий, при помощи подоспевших к нему из Крыма татар, занимался изгнанием русских гарнизонов с Левобережья, что ему и удалось (кроме Киева и Чернигова), а также расправой со сторонниками верности Переяславскому акту, Дорошенко с большими силами переправился через Днепр и весной 1668 г. двинулся вглубь Левобережья.

Гибель Брюховецкого

Ничего не подозревавший, Брюховецкий по просьбе Дорошенка выехал к нему навстречу в местечко Опишню (восточнее Полтавы). Там, в лагере Дорошенка, Брюховецкий был буквально растерзан сторонниками Дорошенка, и его голое тело долго валялось непогребенным, пока не было отвезено в Гадяч и погребено в построенной им соборной церкви. Из бывших сторонников Брюховецкого никто не вступился в его защиту; все признали Дорошенка гетманом всей Украины, на территории которой у Дорошенка не было соперников и противников, кроме русских гарнизонов в Киеве и Чернигове. Терроризированные расправами Брюховецкого, татар, затем Дорошенка население и старшина, тяготевшие к России, не смели поднять свой голос. Находившаяся на Левобережьи русская армия Ромодановского отошла за русский рубеж.

Но Дорошенко долго не задержался на Левобережье и ничего не предпринял для укрепления там своей власти. Внезапно он двинулся обратно, за Днепр, оставивши на Левобережьи наказным гетманом черниговского полковника Демьяна Многогрешного.

Причину этого внезапного и непонятного возвращения Дорошенка за Днепр Грушевский объясняет тем, что Дорошенко поспешил к своей молодой любимой жене, получивши известие, что она ему изменяет. Насколько это исторически точно — значения не имеет. Но если верить Грушевскому, превозносящему «великого человека» — Дорошенка, не без основания можно поставить под сомнение «величие» человека, бросившего народное дело из-за дел семейных.

После ухода Дорошенка и татар (кончено, с ясырем) сторонники Переяславского акта начали поднимать голову. Татарские насилия и слухи о какой-то связи Дорошенка с Турцией (правду, как упомянуто, он скрывал) еще раз доказали народу, что единственное спасение — в осуществлении Переяславского акта и в укреплении связей с Русским государством.

Демьян Многогрешный

При активном участии Черниговского архиепископа Лазаря Барановича, управлявшего всеми левобережными епархиями, были быстро консолидированы силы сторонников Переяславского акта, восстановлены дружественные отношения с Русским государством и произведены выборы гетмана на Левобережье. На раде в Новгород-Северске гетманом был избран тот самый Демьян Многогрешный, которого Дорошенко оставил наказным гетманом на Левобережьи. Но теперь Многогрешный уже открыто держался русской ориентации и власти Дорошенка над Левобережьем не признавал.

«Глуховские статьи»

На раде в Глухове, в марте 1669 г., представители Русского государства еще раз в письменной форме уточнили с гетманом и старшиной взаимоотношения Украины (Левобережья) с Россией. В основном это было повторение статей Переяславского акта с некоторыми малосущественными изменениями и дополнениями. В истории они известны как «Глуховские статьи 1669 года».

Отпадание Д. Многогрешного и поддержавшего его новую ориентацию всего Левобережья было тяжелым ударом для Дорошенка. Но он никак на это не реагировал и не сделал никаких попыток для восстановления на Левобережьи своей власти. Объясняется это неустойчивостью положения самого Дорошенка. Турецкий султан был далеко и с помощью своему новому вассалу не спешил; близкие союзники — татары, благодаря своим грабежам и насилиям во время непрошенных посещений Правобережья лишь углубляли среди населения начинавшую расти всеобщую ненависть к Дорошенку; на Запорожьи, которое вначале благосклонно относилось к Дорошенку, тоже росло и крепло острое к нему недовольство; население, стихийно тяготевшее к России, начало массами уходить за Днепр. Учитывая все это, Дорошенку ничего не оставалось, как внешне примириться с Многогрешным, ограничиваясь ироническими замечаниями по его адресу.

Ко всему этому на Запорожье начали появляться новые «гетманы» — конкуренты Дорошенка и претенденты на булаву. Появился сначала Суховенко-Вдовиченко, которого Дорошенку удалось разгромить в 1669 г., а затем Михаил Ханенко. Последний вступил в непосредственные сношения с Польшей и пообещал ей быть более уступчивым, чем Дорошенко, который препятствовал введению польской администрации на своей территории. Польша продолжала считать ее своей, основываясь как на своих «исторических правах», так и на условиях Андрусовского перемирия (1667 г.), по которому Правобережье осталось за Польшей.