Святы и прокляты - Юлия Андреева Страница 5

— Стой! Не к городской стене! Сюда побежит Анна, — Рудольфио перехватил мальчика за плечо и круто развернув его, направил в сторону болотца, о котором говорил Роже.

— Думаешь, он правду сказал? — перепрыгивая через гнилой пенёк, спросил Константин.

— Ты местный — ты и ответь.

Поравнявшись с широким дубом, Рудольфио рывком остановил Константина, пряча его за дерево.

— На болото надо! Он же сказал!

— Мало ли что он сказал? Может, ему удобнее будет нас из трясины вытаскивать? — стучал зубами мальчик.

— Иначе собаки нас зараз учуют! Камни собери. Ишь, сколько под ногами. А я быстро. — Стараясь не шуметь и прислушиваясь к каждому шороху, Рудольфио пробежал немного назад и, развязав пояс, принялся высыпать из него какой-то порошок. Насыпав полоску, он стукнул по огниву, и порошок мгновенно загорелся, испуская серый вонючий дым. — Теперь и собаки не так страшны, — сообщил он, вернувшись к Константину.

— Теперь они нас быстрее быстрого обнаружат, по дыму-то, — затрясся Константин.

— Ничего. Ты ведь у нас рыцарского рода. С пращой когда-нибудь играл? — Рудольфио развязал плащ и быстро разрезал его на полосы.

— Угу. В детстве. — Константин быстро смекнул, чего от него требовалось и, взяв из рук наставника кусок материи, споро приладил камень.

По тому, как шустро мальчик справился с задачей, Рудольфио понял, что тот, скорее всего, не подведёт и с броском. В противном случае камни можно кидать и просто рукой.

— Идут, — Рудольфио приложил указательный палец к губам.

Мальчик вжался в дерево. Собачий лай слышался уже буквально в нескольких шагах, но дым делал своё дело, полностью закрывая обзор и сбивая охотничьих псов со следа.

— Не суйся без команды! — Рудольфио выглянул из-за дерева и узрел пеших охотников.

Впереди на полусогнутых, держа наготове лук и пригибаясь к земле, крался юный любитель охоты на людей. За ним, точно медведь, не разбирая дороги, пёр толстяк. Собаки истошно лаяли где-то за полосой дыма. Должно быть, псари пытались заставить хвостатых бедолаг броситься в рудольфину вонючку, которая и для человеческого-то обоняния неприятна, что же до собак — так лучше прирежьте, только не заставляйте дышать ею. В общем, как и следовало ожидать, животные скулили, гавкали, рычали на своих хозяев, но дальше идти не желали.

Рудольфио снова прижался к дереву, считая удары сердца и пытаясь почувствовать, когда «главный» поравняется с его деревом, чтобы раз — и взять того в заложники. Потому как понятно, что дядька не посмеет домой сунуться без драгоценного сопляка, пусть тот ему хоть трижды осточертел. Старый хрен службу знает!

В этот момент Константин вдруг метнулся в сторону и прижал нож к жирной шее неповоротливого мальчишки.

— Ни с места, а то он пострадает!

— Ну и славно! — Люциус развернулся на голос, метя из арбалета. — Смерть как надоело мне эту свинину за собой таскать. Всё ждал, что он сам в какой-нибудь канаве шею сломает. Ещё и спасибо скажу.

Константин медлил, не ожидая подобного. Рудольфио, незамеченный, приближался к арбалетчику, сокрушаясь только об одном — что не видит, где притаился пестун. Попытаешься прижать барчука — и усатый Роже, как мамка леопарда, кинется мстить за детёныша…

Рудольфио оказался за спиной Люциуса, как раз когда тот собирался спустить палец со пускового крючка. И раз — схватил его за шиворот, два — развернул на себя, приложив кулаком в нос. Да больно! Парень полетел на землю, но, однако, не выпустил из рук арбалета, за что получил второй удар по скуле, но теперь уже сыромятным сапогом. Звери тоже иногда брыкаются.

Толстяк в руках Константина завыл, поспешно опускаясь на землю. Должно быть, мальчик пнул увальня под коленки.

— Молчите оба и останетесь живы. — Рудольфио завладел арбалетом, и Люциус добровольно передал ему остальное оружие. — Где твой дядька? — Рудольфио нежно обнял своего недавнего врага, ожидая в любой момент предательской стрелы или ножа в спину.

— Убей бог, не знаю, — заныл парень, утирая рукавом сукровицу.

— Зачем Бога утруждать, я и сам за милую душу справлюсь, — осклабился Рудольфио, слыша за кустами конский топот и человеческую речь. — Вы вызвали подмогу? Или другие охотники подоспели?

— Ни сном ни духом, сеньор! Одни мы были — все кого ты нынче видел, а больше никого. Девой Марией Апулейской клянусь!

Собачий лай превратился в визг и скулёж, и на поляну вывалился один из псарей со стрелой в спине. Он рухнул в пяти шагах от своего пленённого господина, и тут же Рудольфио и Константин, позабыв о своих обидчиках, развернулись в сторону новых врагов.