Эскадренный броненосец “Ростислав”. (1893-1920 гг.) - Рафаил Мельников Страница 5

Зачисление корабля в списки с присвоением ему названия “Ростислав” состоялось 7 мая 1894 года, церемония официальной закладки (в присутствии главного командира Черноморского флота и портов вице- адмирала Н.В. Копытова) – 6 мая 1895 года, спуск на воду-20 августа следующего года. Стоически преодолевая непрекращавшиеся организационно-технические трудности (из-за малой грузоподъемности единственного в Николаевском адмиралтействе плавучего крана – всего 50 т – возник даже вопрос о переводе корабля для установки машин и котлов в Севастополь), строитель броненосца М.К. Яковлев к весне 1897 года сумел все-таки загрузить на “Ростислав” и собрать механизмы в Николаеве и начал швартовные испытания. С получением из Англии давно ожидавшихся донок Вортингтона – паровых насосов для перекачивания нефти – рабочие Балтийского завода завершили на корабле монтаж системы нефтяного отопления котлов.

25 июня 1897 года на буксире лоцмейстерского судна “Лоцман” эскадренный броненосец “Ростислав” под командованием назначенного 13 января командиром капитана 1 ранга А.М. Спицкого отошел от набережной. На его борту помимо экипажа находились 169 рабочих Николаевского адмиралтейства и 90 мастеровых-балтийцев. Вместе с последними на корабле отправились начальник сборочно-установочных работ завода С.А. Калинин, мастер М.В. Папа-Федоров, инженер В. Я. Долголенко, а также начальник Балтийского завода С.К. Ратник. На Спасском рейде, глубоководной якорной стоянке всех готовящихся к походу в Севастополь вновь построенных кораблей, приняли необходимые грузы. В день ухода, 26 июня, корабль без брони и артиллерии уже имел осадку, равную проектной – 6,71 м.

На севастопольской мерной линии 8 октября 1898 года провели 6-часовые испытания. Средняя скорость в четырех пробегах при проектной осадке составила 15,8 уз. Как отмечалось в одобренном МТК акте приемной комиссии, “пар в котлах, отапливавшихся нефтью, держался замечательно ровно, без колебаний, всегда имеющих место при угольном отоплении, и в пределах, положенных спецификацией”. Исправно действовали и система подачи мазута (использовалось топливо с удельным весом 0,904 г/см³ с предварительным его подогревом), и все 72 “тентелевские” форсунки (по две на топку). Весь комплекс нефтяного отопления, разработанный и изготовленный Балтийским заводом, признали “весьма обдуманным и выполненным весьма тщательно”. Рекомендовалось лишь доработать систему подвода воздуха к форсункам и регулирование его подачи. Отныне броненосец, как и другие нефтяные корабли, подлежал наблюдению специально Для этой цели назначенного “заведующего применением нефтяного отопления на судах флота” контр-адмирала П.А. Безобразова. Вес механизмов согласно тому же приемному акту оказался, как и на “Сисое Великом”, существенно больше спецификационного: 1611,3 т против 1300 т, даже с учетом переделок под нефтяное отопление (1465,5 т). Таким оказался первый итог “титанической борьбы” МТК против перегрузки.

Эскадренный броненосец “Ростислав” (Сведения о кораблях, опубликованные в английском справочнике “JANE'S FIGHTING SHIPS”. 1900 г.)

17 ноября 1898 года, в канун 45-й годовщины Синопской победы, экипажи броненосцев “Ростислав”, “Чесма” и “Три Святителя” – кораблей, одноименных участникам знаменитого боя, в присутствии Николая II участвовали в церемонии открытия на площади Графской пристани Севастополя памятника П. С. Нахимову.

Между тем находившиеся еще на Обуховском заводе 10-дюймовые пушки “Ростислава” только начинали готовить к стрельбам на морской батарее Охтенского полигона, и результаты их было трудно предугадать. Проходившие начиная с 1895 года испытания новой модификации орудий этого калибра, названной впоследствии орудием образца 1897 года, выявили не поддававшиеся объяснению повреждения. В результате предназначавшееся для броненосца “Адмирал Ушаков” и переданное на полигон, но обнаружившее дефекты, орудие № 1 на 72 выстреле получило сквозную трещину в стволе.

Уверенное в случайном характере дефектов, руководство МТК не стало останавливать уже начавшееся на Обуховском заводе производство орудий – это сразу сорвало бы ввод в строй семи строившихся с этими орудиями броненосцев (трех типа “Адмирал Ушаков”, трех типа “Пересвет” и “одиночки” “Ростислава”). Более прочную пушку с утолщенными стенками (отчего ее вес увеличился на 5000 кг и достиг 27,6 т), разрабатывавшуюся в то время в МТК, успел получить лишь последний из кораблей типа “Пересвет” – броненосец “Победа”. Этой модификацией 254-мм орудий вооружили и построенный в Англии в 1906 году крейсер “Рюрик”. Пушки же “первого чертежа” подвергли интенсивным полигонным испытаниям и, устраняя обнаружившиеся дефекты, продолжали поставлять на ожидавшие их корабли.

“Адмирал Ушаков” после замены дефектных пушек № 1 и № 3 (их на полигоне расстреляли до полного износа) получили пушки за номерами 2, 4, 5, 9. “Ростиславу”, четвертому в очереди на поставку артиллерии, достались орудия с 16-го по 19-й номер. В Севастополь их доставили 21 июня и 27 июля 1899 года.

Вместе с артиллерией устанавливали и минное вооружение – одно из весомых подтверждений ущербности тактического мышления специалистов того времени. Но так было принято на всех флотах, и в России не хотели отставать от Европы. Реальные же возможности на крупных кораблях для стрельбы по противнику торпедами практически отсутствовали: пушки, стрелявшие на несколько километров, исключали возможность сближения для использования торпед – их прицельная дальность при не очень большой (до 26 узлов) скорости составляла во время русско-японской войны около 600 м.

Тем не менее торпедные аппараты имелись почти на всех больших кораблях – “на всякий случай”, чтобы не дать противнику сблизиться для абордажа или таранного удара, когда на корабле будет подбита вся артиллерия. Ради этих, так и не произошедших в реальности ни на одном из флотов гипотетических случаев, корабли перегружали минным вооружением, ставшим особенно тяжеловесным с появлением подводных торпедных аппаратов. Большие средства тратились на эту дорогостоящую технику, отвлекающую от обслуживания заметную часть экипажа и отнимающую время от артиллерийской боевой подготовки.

На “Ростиславе” в строгом соответствии с тактическими взглядами эпохи установили полный комплект минного вооружения: четыре надводных и два подводных торпедных аппарата, метательные мины для паровых катеров, сетевое заграждение, 50 мин заграждения (для постановки весьма анахроничным, но применявшимся еще и под Порт-Артуром способом – стрелой с минного плота, оборудованного из соединенных помостом корабельных парового катера и гребного барказа).

Торпедные стрельбы с больших кораблей были сущим наказанием – дорогие самодвижущиеся мины часто тонули и, несмотря на длительные водолазные поиски, безвозвратно терялись. Вот почему установка подводных аппаратов Путиловского завода оказалась особенно долгой и кропотливой – для монтажа аппаратов и контрольного протаскивания мин через их трубы требовалась постановка в док.

Тактико-технические элементы эскадренного броненосца “Ростислав”