Символ "мертвая голова" - Сергей Неподкосов Страница 5

Жители островов Мияко считают, что по завершении обрядов 49-го дня усопший «становится божеством» (на главном острове Окинава считается, что это происходит только через 33 года после смерти).

Через нечетное количество лет или когда в погребальное сооружение вносят следующего усопшего, женщины-родственницы усопшего проводят экскарнацию (обряд «омывания костей» сэнкоцу): останки извлекают из склепа, очищают от плоти большими деревянными палочками, руками моют водой (иногда в море) или рисовой водкой, досуха обтирают тканью или бумагой, помещают в оссуарий и накрывают крышкой. Порядок укладки костей призван «восстановить» тело усопшего: в самом низу укладывают кости пальцев ног, а поверх всех костей — череп. На крышке оссуария (изнутри) пишут имя покойного и дату смерти; сосуд ставят на среднюю ступень «алтаря», а с годами переставляют на верхнюю.

После этого обряда тело редуцируется до костей, служащих символом патрилинейности. На некоторых островах Окинавы уже сам обряд «омывания костей» переводит покойника в статус «божества» (ками). На Окинаве смерть означает не только разделение души и тела, но и костей и плоти. Освобождение от плоти очень важно для усопшего; до того он еще не стал «настоящим покойником» и все еще пребывает в промежуточном (лиминальном) состоянии. Если в обряде «отделения мертвых от живых» на 49-й день в иной мир отправляется душа усопшего, то только после полного освобождения костей от плоти душа и его «тело» (костные останки) совместно вновь воссоздают усопшего индивида.

Таким образом, на Окинаве в контексте погребально-поминальной обрядности плоть символизирует жизнь, женское начало и скверну; кости — смерть, мужское и священное начало. Костные останки усопшего на Окинаве, как и в Японии, символизируют концепты личности и социальной идентичности.

Для проведения обряда сэнкоцу лучше всего подходит время «Праздника усопших» о-Бон (несколько дней с седьмого числа седьмого месяца по лунному календарю), когда считается, что усопшие приходят с того света в мир людей. Обряд «омывания костей», так же как похороны и другие «скорбные» обряды, обязательно начинают во время отлива («отлив осушает»), в то время как все «радостные» события (рождение, свадебные обряды) проводят во время прилива; жители придают этому следующий магический смысл: скорбь должна убывать, а радость — прибывать.

Таким образом, и в Японии, и на Окинаве «культ костей» был еще одним выражением культа предков. Оборотной стороной таких верований были представления о том, что если в нечистом трупе содержится оскверненная душа покойника, то в костях, освобожденных от плоти, пребывает очищенный дух предка.

Отметим, что в китайской неолитической культуре Ян-шао во вторичных захоронениях (коллективные погребения взрослых) кости скелетов, переносимых в новое место, обычно складывали перед уложенными в ряд черепами. Первичные захоронения заметно отличаются; это индивидуальные погребения: усопший лежит на спине в вытянутом положении.

Изолирование черепов было характерно для культурной традиции докерамического неолита Иерихона (современная Палестина) на стадии A (8500—7500 гг. до н.э., Иерихон, телль Мюрейбит). Стадия культурного развития, соответствующая периоду докерамического неолита Иерихона на стадии B (7600—6000 гг. до н.э.), характеризуется разнообразными проявлениями культа черепа уже на всей левантийской территории. В конце этого периода распространяется такой специфический обряд, как моделирование черепов умерших.

В Иерихоне существовал обычай хоронить умершего под полом дома. Несколько черепов, раскопанных исследователем Катлин Кеньон, хранят следы необычной обработки, нижним частям придана форма с помощью гипса, а глаза выделены раковинами (таким образом, черепа получают сходство с портретами). Речь, очевидно, идет о почитании черепов или о попытке сохранить память о человеке. Профессор В. Петрухин относит подобные образцы к седьмому тыс. до н.э., когда люди еще не научились делать посуду из глины.

В 1987 году британский археолог Крис Стрингер в пещере Гоф в ущелье Чеддар на юго-западе Англии (Сомерсет) обнаружил среди множества костей животных и людей три чаши из человеческих черепов, две из которых принадлежали взрослым и одна — трехлетнему ребенку. Ученые не нашли доказательств, что древние находки играли роль военных трофеев, и предполагают, что их изготовление было неким ремеслом, причем владельцы этих черепов умерли естественной смертью. Необычную посуду изготовили в конце последней ледниковой эпохи (примерно 8 тыс. до н.э.). Между тем нельзя отрицать, что чаши были изготовлены в ритуальных целях.

В настоящее время экспонаты выставлены в Музее естественной истории Лондона.

По всей вероятности, культ плодородия и культ умерших были связаны между собой. Действительно, культуры Хаджилара и Чатал Хююка (ок. 7000 г. до н.э.) в Анатолии, которые предшествовали докерамической культуре Иерихона и, вероятно, повлияли на нес, указывают на существование сходных верований. Культ черепов обильно представлен в Хаджиларе. В Чатал Хююке скелеты погребались под полами домов, вместе с погребальными дарами: украшениями, полудрагоценными камнями, оружием, тканями, деревянными вазами и т.д.

В одном из святилищ (ок. 6200 г. до н.э.) обнаружены четыре человеческих черепа под головами быков, укрепленных на стенах. Одна из стен украшена изображением грифов с человеческими ногами, нападающих на обезглавленных людей. Очевидно, что в этом случае идет речь о важном мифоритуальном комплексе, смысл которого остается неизвестен.

Традиция хранения костных останков неолитических погребений, видимо, связана с развитием заупокойного культа и необходимостью сохранения праха для обеспечения загробного существования покойного или ниспослания удачи его потомкам. Культ мертвых стал проявляться во многих формах, так как многочисленные могильники этой эпохи очень разнообразны.

Подобные захоронения нового каменного века, датируемые периодом около 6500—6000 гг. до н.э., были обнаружены во Франции, в пещерах Берри-о-Бак, где обнаруженные также рыбьи кости и кости крупных животных позволили предположить, что здесь располагалась стоянка древнего охотничьего племени.

Могилы, вырытые прямо в земле, куда клались тела без всякого покрова, обнаружены в департаменте Марны, в Дормансе (Франция). Тело в сидячем или скорченном положении опускалось в небольшой ров, вырытый в направлении с севера на юг. Этот наиболее простой вид погребения встречается в Нильской долине, Германии и Галии. В могилах часто находят скелет, зашитый в шкуру антилопы или газели.

Могилы в районе рек Лозер и Пти Морзи представляют собой настоящие усыпальницы, вырытые в строгом порядке в меловых породах, и состоят из одной или двух комнат, закрытых некогда при помощи каменных плит или толстых дубовых досок. В них обнаружено большое количество скелетов, лежащих в определенном порядке друг на друге с обеих сторон, оставляя между собой своего рода аллею. Часто вход в погребальную пещеру преграждался стеной, защищающей останки покойников от хищных зверей.

Некоторые из этих искусственных гротов рассматриваются археологами как погребальные часовни, предназначавшиеся для совершения религиозных обрядов или служащие гробницами для почетных лиц. Они встречаются в большей части Европы, в средиземноморских странах, в Передней Азии и Егинте.