Величайшие загадки истории - Николай Непомнящий Страница 5

Весной 1960 г. несколько экипажей 428–й эскадрильи тактических войск ВВС США, базировавшихся в Адане (Турция), также видели образование, похожее на большой корабль на одном из склонов горы Арарат. Многочисленные свидетельские показания удостоверяют, что пилоты У-2 фотографировали это загадочное судно. Вероятно, что эти фотоснимки тоже вошли в графический архив, который собрало ЦРУ во время «холодной войны» и который сегодня начинают открывать.

Но летчики видели ковчег и раньше. Один такой случай произошел, судя по всему, зимой 1916 г., во время таяния льдов. Два авиатора императорской России — штурман Росковицкий и его второй пилот, пролетая над турецкими позициями вдоль границы с Арменией, подошли к горе Арарат с северо–запада и по пути заметили одно почти целиком заледеневшее озерко на склоне горы. Когда самолет приблизился к озеру, Росковицкий заметил нечто похожее на корпус большого корабля, наполовину погруженного в озеро. Во второй заход над озером русский авиатор смог разглядеть загадочную находку более подробно. Это был огромный накренившийся корабль, вмерзший в лед. На его палубе были видны две короткие мачты и мостки, которые горизонтально проходили по всей длине. Сообщение о находке попало в Санкт–Петербург, и сам царь приказал выслать на Арарат две бригады инженеров, с тем чтобы они выяснили природу находки. Приблизительно через два месяца экспедиция добралась до цели и приступила к работе. Оказалось, что это действительно корабль огромных размеров, с сотнями кают и разных залов, причем — с необычайно высокими потолками. Военные сфотографировали и измерили судно и составили доклад, который был направлен царю. Но сообщение между Арменией и Санкт–Петербургом в это время было прервано, и Николай II так никогда и не получил этого доклада…

Всемирный потоп был описан в мифах самых разных культур. От Греции до Индии, на Кубе, в Бразилии, Океании — практически во всех цивилизациях древности в той или иной форме присутствуют легенды о великой катастрофе. Они повествуют о Ное, Ноа, Ну Уа и похожем герое, которому удалось спастись вместе со своими потомками.

От классической Греции, например, до нас дошла легенда о царе Девкалионе, который выжил в потопе благодаря своему кораблю. Есть подобный сюжет и в китайской мифологии: Доконфуцианская традиция рассказывает о Ну Уа, персонаже, который пережил похожие испытания. Но самые интересные подробности о потопе мы встречаем в культурах исконных народов Ближнего Востока. В конце XIX в. были расшифрованы клинописные таблички, рассказывающие о Гильгамеше, герое, известном в шумерской, ассирийской и вавилонской традициях. На руинах Ниневии в Месопотамии были обнаружены тысячи клинописных табличек. Джордж Смит, молодой, но очень талантливый английский филолог, попытался расшифровать содержание этих табличек и на каком‑то этапе с удивлением понял, что встретился с весьма знакомым сюжетом. Без сомнения, то, что ему попалось, было повторением библейского мифа о Всемирном потопе, хотя автором этой версии был ассириец. Имена не совпадали с иудеохристианской традицией, но содержание было абсолютно таким же. Смиту не удалось закончить перевод, так как часть текста оказалась повреждена, но по счастливой случайности впоследствии, во время новой экспедиции в Месопотамию, были найдены недостающие фрагменты. То, что открыл британский филолог, было не чем иным, как копией того, что ныне известно под названием «Эпоса о Гильгамеше». Так звали героя, который, согласно рассказу, отправился в путешествие на тот свет в поисках секрета вечной жизни. Там он встретил Утнапиштима, «Шумерского Ноя», который во всех подробностях рассказал ему, что перед великой катастрофой построил огромный корабль, на котором и спасся со своей семьей, родичами и различными животными.

Не являются ли иудаистско–христианские и мусульманские версии простым переводом вавилонского мифа? Возможно, хотя с равным успехом подобные «переводы» могли быть отражением одного и того же события, которое, благодаря своей большой значимости, попало в хроники разных культур. Но известно, что размеры корабля Утнапиштима удивительным образом совпадают с размерами Ноева ковчега, и, кроме того, оба закончили свое плавание на горе Арарат.

Свидетельств, которые связывают гору Арарат с местом последней стоянки Ноева ковчега, очень много. Берос, халдейский историк, который жил там около 280 г. н. э., говорит о «корабле, который причалил в Армении». Также он рассказывал, что обитатели этой области отрывали кусочки большого корабля на амулеты. Иосиф Флавий, иудейский историк I в. н. э., уверяет в одном из своих писаний, что «некоторые остатки корабля до сих пор можно встретить в Армении».

В том же I в. историк Николай Дамаскин упоминал о горе Арарат, правда, под именем Барис: «В Армении существует одна большая гора, называемая Барис, на вершине которой сидит на мели со времен потопа Ковчег».

Перед посещением этой горы в 1316 г. францисканский монах Одорик писал: «Местные жители рассказывали нам, что никто не может взобраться на эту гору, потому что это неугодно Высочайшему». Через сорок лет сэр Джон Мандевиль наблюдал гору и, пытаясь высчитать ее высоту, сообщал: «На ее вершине до сих пор покоится судно Ноя, и при ясной погоде люди видят его с большого расстояния. В ней самой, должно быть, добрых семь миль высоты».

Марко Поло также не избежал магнетизма священной горы. Он пишет: «Вы знаете, что эта страна, Армения, является тем самым местом, где находится Ноев ковчег, на вершине некоей громадной горы. Ее пики постоянно покрыты снегом, из‑за чего никому не удается на нее взобраться».

В начале XVII в. немецкий путешественник и писатель Адам Ольшлагер упоминал гору Арарат в своем труде «Путешествия и странствия послов»: «Армяне и персы верят, что на этой горе до сих пор обретаются останки ковчега, настолько отвердевшие за прошедшее время, что он кажется каменным».

Но первая «официальная экспедиция» на вершину Арарата, о которой нам известно, была проведена в октябре 1929 г. Ее возглавлял немец Фридрих Паррот, профессор естественной философии Дерптского университета (сейчас Тарту, Эстония). В дни, предшествующие восхождению, Фридрих Паррот посетил монастырь Ахора в маленькой деревушке, расположенной на одном из склонов горы. Настоятель монастыря показал Парроту икону, писанную на доске, дерево для которой было взято от Ковчега.

В 1840 г. под предлогом исследования последствий землетрясения, разрушившего и деревушку Ахора, и сам монастырь, турецкие власти организовали целую экспедицию. Рабочие–курды, нанятые для расчистки от щебня и мусора, обнаружили странные куски дерева, которые, как казалось, принадлежали большому кораблю. Не были ли они остатками ковчега?

Тем не менее еще задолго до этих экспедиций, более или менее задокументированных, ходили многочисленные слухи о восхождениях на вершины Арарата, о том, как многие святые, в своих поисках реликвии, находили ковчег. Также рассказывают, как некоторые пастухи, пытаясь вывести с гор отбившийся от стада скот, находили останки огромного судна. Зная местную традицию, пастухи тут же в страхе бежали, опасаясь «божественного проклятия» за кощунственное проникновение в запретную область. Когда‑то давно жители вообще избегали самых верхних областей в горах, считая, что вершины — места болезни и смерти. Но, без сомнения, некоторые недуги, которые обрушивались на людей и скот, объяснялись «горной болезнью», а не Божьим гневом.