Адмирал Кузнецов - Владимир Булатов Страница 5

В XVI веке, во времена Ивана Грозного, Россия обратилась лицом к Северу, к «Божьей дороге — великому морю-окиану». На берегах Северной Двины создается морской город-порт. Молодая столица Русского Севера считала своим небесным покровителем архангела Михаила, и вскоре за ней закрепилось лаконичное, могучее и звучное название — Архангельск. Приморский город возник прежде всего как первая и единственная международная пристань России конца XVI–XVII века. Старший брат Петербурга Архангельск был даже не окном, а воротами в Европу. В 1646 году шведский полководец Яков Делагарди так и назвал Архангельск — «первые ворота Российского государства». В XVI–XVII столетиях в заграничной беломорской торговле через Архангельский порт участвовало свыше 70 русских городов. Только в 1653 году через Архангельск вывезли за границу товаров (без пеньки и шелка) на сумму 1 миллион 151 тысячу рублей. С русских и иностранных товаров взималась пошлина, ставшая важным источником государственного дохода и достигавшая в 1660 году суммы в 100 тысяч рублей.

Широко известно, что история парусного военно-морского и торгового кораблестроения на Архангельском Севере напрямую связана с именем Петра Великого и его трехкратным визитом в город на Северной Двине. К первому приезду государя в Архангельск двинские и вологодские плотники под руководством голландских судостроителей Питера Баса и Гербранта Янсена построили 12-пушечную морскую яхту «Святой Петр». Для строительства яхты были использованы двинской лес и «заонежское» железо; канаты и веревки изготовил холмогорец Иван Бусиков «с товарищами»; кузнечные работы, в том числе «поковка» якорей, были выполнены холмогорскими кузнецами. Роспись внутренних помещений на яхте сделал «живописец Афанасий Трухменский с сыном».

Когда английские и голландские корабли, прибывшие в Архангельск за русскими товарами, собрались в обратный путь, молодой царь решил сопровождать их на яхте «Святой Петр» до Трех островов, расположенных в горле Белого моря. При виде морского простора Петр Первый не скрывал своего восторга; любуясь искусным управлением парусными кораблями, он, надо полагать, и не заметил пройденного трехсотверстного расстояния. По всей вероятности, именно здесь, в Архангельске, у него созрел вывод о том, что «всякий потентан (государь, властелин. — В. Б.) , которой едино войско сухопутное имеет, одну руку имеет, а которой и флот имеет, обе руки имеет». В Соломбале он основал казенную (государственную) судостроительную верфь, лично заложил морской военный корабль.

На следующий год, 20 мая 1694 года, в Архангельске состоялся спуск на воду первенца российского Военно-морского флота. Царь лично подрубил подпоры, удерживавшие корабль «Святой Павел» («Апостол Павел») на стапелях, и под артиллерийский салют первый морской военный корабль Российского государства плавно сошел на воды Северной Двины. Успехи в строительстве этого парусника, который оказался к «морскому ходу годен», побудили увеличить на северной верфи количество поморских мастеровых, плотников и кузнецов: «и для кузнечной работы велено давать в подмочку двинян людей добрых, сколько человек понадобитца».

В историко-краеведческой литературе бытует мнение о том, что со спуском корабля «Святой Павел» Архангельск стал колыбелью торгового флота России. Колыбелью же Военно-морского флота считается Воронеж. Так ли это? Автор этих строк в третьем томе «Русского Севера» сделал попытку обосновать приоритет Архангельска в строительстве флота, но тогда, к сожалению, не хватило дополнительных аргументов и убедительных фактов в пользу данного предположения.

По доказательному заключению архангельского историка В. В. Брызгалова, корабль «Святой Павел» являлся по типу малым фрегатом и соответствовал аналогичным типам малых фрегатов голландского военно-морского флота. Двадцать четыре орудия, размещенные на этом фрегате, также позволяли считать его военным кораблем.

В 2000 году соискатель Поморского государственного университета имени М. В. Ломоносова В. А. Пальмин успешно защитил кандидатскую диссертацию по теме «История военно-морского кораблестроения на Русском Севере в 1693–1862 гг.». Внимательное исследование документов Петра I, Ф. Я. Лефорта, А. А. Виниуса, работ отечественных ученых XIX века П. Ф. Кузьмищева, М. Ф. Истомина, А. С. Шишкова, С. И. Елагина, Ф. Ф. Веселаго, С. Ф. Огородникова, Л. И. Голенищева-Кутузова, Н. Коргуева, П. Белавенца, Е. И. Аренца, К. Г. Житкова, М. К. Поссельта, современных историков А. П. Шершова, Л. Г. Бескровного, Б. И. Зверева, И. И. Яковлева, А. А. Чернышева, И. А. Быховского, В. В. Брызгалова, Г. П. Попова, Н. Л. Конькова, И. В. Богатырева, В. П. Пузырева, Ю. Н. Беспятых, а также изучение фондов многочисленных архивов позволили автору диссертации сделать убедительные выводы.

В Российском государственном архиве ВМФ В. А. Пальминым обнаружен важный документ — ответ на запрос от 2 августа 1894 года воронежского губернатора императору Александру III о признании Воронежа родиной российского Военно-морского флота, а 2 апреля 1696-го — день спуска трех больших военных галер — датой его рождения. Из Северной столицы последовал мотивированный отказ: «Ранее спуска 2 апреля 1696 года в Воронеже трех военных галер „Принципиума“, „Св. Марка“ и „Св. Матвея“ был заложен царем (Петром I. — В. Б.) в 1693 году на Соломбальской верфи 24-пушечный корабль. В начале 1694 года был спущен корабль, а пока корабль вооружался, на яхте „Св. Петр“ царь ходил в Соловецкий монастырь. Купленный в Голландии корабль „Святое пророчество“, „Апостол Павел“ и яхта „Святой Петр“ плавали с царем до Святого Носа в 1694 году, то есть ходили в океан, а потому событие это относится гораздо более к зарождению Флота, чем постройка Флотилии в Воронеже и действия ея на реке Дон».

В. А. Пальмин подчеркивает: «Первые беломорские суда Петра I: яхта „Святой Петр“ и корабль „Святой Павел“, сошедшие в 1693–1694 годах со стапелей судостроительной верфи в Архангельске, были заложены и построены как морские суда военного назначения. Из чего следует, что Архангельск, точнее, его островной район — Соломбала, стал тем местом в России, где в 1693–1694 гг. было положено начало военному морскому кораблестроению».

С тем чтобы придать морскому плаванию более конкретный и определенный смысл, Петр Первый осуществил своими кораблями сопровождение иностранных торговых (четырех голландских и четырех английских) судов, в ходе которого российские военные корабли выполняли роль конвойного эскорта. В этих целях царем были составлены инструкции, схема построения торговых и конвойных судов, отработаны способы связи и оповещения при следовании их в море. Еще в Москве, готовясь к морскому походу в Белом море, Петр Первый присвоил адмиральские звания своим ближайшим помощникам — будущим морским командирам Ф. Ю. Ромодановскому (адмирал), И. И. Бутурлину (вице-адмирал), П. Гордону (контр-адмирал), подчеркнув военный характер создаваемой Беломорской флотилии. Изучив письма Ф. Лефорта, дневниковые записи П. Гордона, В. А. Пальмин отмечает, что участники морского похода называют соединение не иначе как флотом.

Справедливости ради упомянем о том, что петровские «адмиралы» фактически не имели морской практики и опыта кораблевождения, что едва не привело к трагическим последствиям; тем не менее тогда внешние атрибуты сыграли свою роль.