Секретная миссия резидента «Патраса» - Михаил Болтунов Страница 5
Секретная миссия резидента «Патраса» - Михаил Болтунов читать онлайн бесплатно
Однако они дошли до Исландии, провели ремонт и двинулись дальше, к северным берегам Советского Союза. Сопровождал охотников единственный боевой корабль – фрегат «Сигал». На его борту и находился лейтенант Ивлиев.
«Мы вышли из бухты Кефлавик, – рассказывал Николай Васильевич, – что на западном побережье Исландии, огибая остров с юга. Шли в шторм, среди минных полей, выставленных союзниками по фарватеру шириной всего в одну милю. Обстановка усугублялась наличием дрейфующих мин, сорванных с якорей. Днем подсвеченные мины видны издалека и их можно уничтожить. Ночью же, при нулевой видимости и при полном затемнении кораблей, эти рогатые “монстры” возникали вдруг у самого борта, и тут уж приходилось полагаться на судьбу. Малейшее прикосновение и маленький катер вместе с экипажем разнесет в щепки».
Николай Ивлиев во время этого многодневного, тяжелого перехода почти непрерывно нес вахту у экрана локатора, тревожно наблюдая, все ли корабли в строю, нет ли отставших.
Войдя в советские территориальные воды и передав отряд охотников под охрану кораблей Северного флота, фрегат «Сигал» развернулся и отправился в обратный путь. Лейтенант Ивлиев передал экипажам охотников прощальный семафор с поздравлениями по поводу окончания героического перехода Исландия – Мурманск. Сам же Николай Васильевич, не ступив даже на родную землю, возвращался к месту своей службы в Великобританию.
…Шторм не прекращался. Море свирепствовало. Была нелетная погода, но неожиданно на фрегат поступило сообщение с другого судна: советский самолет, сопровождавший английские корабли, упал в воду. Летчик остался на плаву. Не медля ни секунды, Ивлиев обратился к капитану «Сигала» и попросил разрешения воспользоваться сигнальным фонарем Ратьера для передачи сообщения на советский эсминец, идущий следом. Английским морякам было непривычно видеть офицера в роли сигнальщика. Но тут уж не до церемоний.
Приняв сигнал, эсминец на глазах удивленных британцев развернулся и форсированным ходом направился к месту падения самолета.
Вечером в кают-компании командир фрегата зачитал телеграмму: советское командование благодарило английских моряков за участие в спасении пилота. В свою очередь, капитан произнес тост в честь «разносторонней подготовки офицеров русской морской школы».
Однако повоевать Ивлиеву пришлось не только на море, но и на суше. Группа офицеров, в состав которой входил и Николай Васильевич, в июне 1944 года, вслед за высадкой десанта в Нормандии, также сошли на берег. Они, правда, в боевых действиях не участвовали, ибо у них была другая задача – изучить только что захваченные немецкие военные укрепления так называемого «Атлантического вала». Правда, по дороге в Лилль ночью они сбились с пути и едва не заехали на территорию немецкого штаба. Помог им француз, который рассказал о немцах и спас советских офицеров от явного пленения.
Счастливо закончился и его последний военный переход из Ньюкасла в Мурманск. Дело в том, что небольшой группе наших офицеров было поручено препроводить в Советский Союз на двух английских транспортах десять тысяч репатриированных советских граждан.
На головном транспорте этими многочисленными и весьма непростыми пассажирами руководили три офицера – Борисенко, Иванов и он, Ивлиев. Большинство репатриированных, пройдя ужас фашистских концлагерей, подневольный труд, издевательства и унижения, хотели на родину. Однако среди них оказались и предатели, те, кто воевал на стороне фашистов. Они понимали, что их ждет на советской земле, и готовили бунт. Собирались перебить офицеров, взять в заложники экипажи судов и приказать следовать им в один из портов, еще захваченных немцами.
Выручила Ивлиева и его сослуживцев девушка-разведчица. В одном из рейдов в тыл врага ее схватили фашисты и бросили в тюрьму. Она чудом выжила и запомнила тюремщика, по национальности русского, который издевался над заключенными и лично расстреливал их. Теперь она столкнулась с этим фашистским прислужником на судне и подслушала разговор о готовящемся бунте.
Схватить предателя было несложно, вот только разведчица знала его в лицо, а не по фамилии. Пришлось устроить медицинский осмотр пассажиров. Девушка сыграла роль медсестры. Так предатель был арестован, и инцидент, который мог иметь трагические последствия, исчерпан.
«По окончании рейса, – рассказывал Ивлиев, – все десять тысяч репатриированных были выстроены на пирсе мурманского порта. Вдруг из строя вывернулся немолодой уже человек, сорвал с себя кепчонку, отвесил по русскому обычаю поклон, опустился на колени, поцеловал землю и во весь голос, навзрыд, со слезами на глазах произнес: “Здравствуй, русская земля!”»
На дворе стоял апрель 1945 года.
В Москву Николай Ивлиев прибыл 1 мая 1945 года. Столица встретила его по-праздничному украшенная флагами, транспарантами. Было уже достаточно тепло и солнечно. На Севере в это время еще стояли холода, и он ступил на столичный перрон в зимней форме одежды. Прохожие, как казалось ему, с удивлением смотрели на тепло одетого моряка.
Но главное событие в его жизни случилось, конечно же, в день Великой Победы 9 мая, который он встретил с ликующими москвичами на Красной площади. Николай не без основания считал себя причастным к этой победе. Ведь он не только работал на берегу, но и участвовал в северных конвоях, ходил на кораблях, вступавших в морские сражения. В Великобритании за такие походы офицеры и матросы удостаивались высоких наград, а Ивлиева на родине даже не признали участником Великой Отечественной войны. Только через 44 года, в 1989 году, справедливость восторжествует и Николаю Васильевичу наконец вручат удостоверение фронтовика.
Впрочем, это будет потом, а в цветущем победном мае сорок пятого Ивлиев ни о чем подобном не думал, он просто был счастлив. Беспокоился, правда, за свою судьбу, прекрасно понимая, что очередной этап в жизни пройден. Однако долго волноваться не пришлось. Руководство оставило его в Центре, как говорят разведчики. Ивлиев получил назначение на должность офицера Главного разведуправления Главного морского штаба ВМФ.
«Это назначение, – признается Николай Васильевич, – я рассматривал, как положительную оценку моей первой зарубежной командировки. С другой стороны – понимал, что командование возлагало надежды на мою будущую деятельность.
Работа в Центре оказалась для меня интересной и очень полезной. Подобно опытному врачу-рентгенологу, сотруднику центрального аппарата разведки следует научиться видеть, чувствовать и, если хотите, предугадывать ошибки в работе офицеров на местах. Но и этого мало. Надо иметь свое видение путей предупреждения провалов и исправления ошибок. В этом ценность опыта работы в Центре».
А началась работа почти с мистического случая. Был выходной день. Ивлиев находился на дежурстве по Главному управлению, когда к нему доставили симпатичного молодого человека.
Прибыл он с Севера в сопровождении двух офицеров. В документах было сказано: «для дальнейшего прохождения службы». Фамилия доставленного – Александр Романов – ничего не говорила Ивлиеву. Однако каково же было изумление Николая, когда на руке этого самого неизвестного Романова он увидел такие знакомые и милые его сердцу золотые часы «Омега»! Возможно, он и засомневался бы: мало ли подобных, хотя и весьма редких часов бродит по миру, если бы не характерная царапина на одной из граней корпуса.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments