Мадонна. Никто не видит моих слез - Софья Бенуа Страница 5

Мадонна росла на редкость хорошо сложенной, однако пропорции ее тела явно не соответствовали биологическому возрасту. И уже в десять лет юная красотка стала внимательно рассматривать представителей противоположного пола. При том, что, как мы знаем, она росла в очень набожной семье в окружении всех атрибутов веры: икон, распятий и молитвенников.

– Помнится, мне нравилось мое тело, я его не стыдилась. Я помню, что мне нравились мальчики, и я не чувствовала себя скованной. Я никогда не играла в игры для маленьких. Если мне нравился мальчик, я выступала с открытым забралом. Я всегда была такой. Может, это потому, что у меня были старшие братья, и мне приходилось делить с ними ванную и прочее.

Возможно, она тянулась к мальчикам еще и потому, что видела в них защиту, ведь до того защитой ей был отец, мужчина, с которым она охотно делила кровать в минуты ночных страхов.

Также нельзя забывать о том, что в США, гордящихся своим демократическим устройством, в середине ХХ века активно процветала сексуальная революция, и одними из самых популярных среди многочисленных печатных изданий стали порножурналы. Тема секса больше не была под запретом, и даже малолетки могли тайком от взрослых таскать в школьных портфелях журналы с непристойными фотографиями, чтобы вожделенно разглядывать их с друзьями. Биографы Мадонны приводят такой факт: однажды ее мачеха заглянула к ней в спальню и, стянув покрывало с кровати, обнаружила, что ее падчерица пристроила возле себя, под простыней, голые куклы Барби и Кена, положив их друг на друга в недвусмысленной позе. Могла ли взрослая женщина не ужасаться ранней сексуальности дерзкой и непослушной девчонки? Ужас в отношении подобных наблюдений охватывал и монашек школы Святого Эндрю, где одно время училась юная Мадонна Чикконе. Не знаю, в какие точно игры играют наши с вами соотечественницы, получившие в качестве «наследия демократии» куклы Барби и Кена, но надеюсь что не в те, в какие играла когда-то Мадонна. Лично для меня мало приятного в признаниях самой звезды, что в детстве она «частенько терла Барби и Кена друг об друга».

В группе чирлидеров

Пробудившийся у Мадонны интерес к мальчикам вызывал серьезную озабоченность у родных и близких.

Словно пытаясь испытать нечто похожее на кукольное трение, девочка в порыве необузданного капризного желания как-то гонялась по спортплощадке за мальчиком из четвертого класса по имени Томми, при этом она сама была практически раздета (догоняя мальчишку, Мадонна стянула с себя блузку). После уроков Томми сам настиг Мадонну и неуклюже поцеловал, отчего у нее «дух захватило».

Одноклассник Томми был не единственным парнишкой, за которым в школьные годы гонялась Мадонна в надежде почувствовать новые ощущения. И всякий раз она была наказана взрослыми за непристойное поведение. При этом девочка искренне не понимала, в чем состоит ее провинность, ибо на подобные поступки ее толкал инстинкт.

– Мне хотелось гоняться за мальчиками, а монашки твердили, что так делать нельзя, что хорошие девочки-католички не гоняются за мальчиками. Я не понимала, что тут плохого, и все равно продолжала это делать, и меня за это наказывали… Я делала много нехорошего, потому что знала – в конце недели схожу на исповедь и получу полное прощение.

Из школьного альбома. Мадонна в третьем ряду крайняя слева

Мадонна не просто бегала за мальчиками, она даже… пыталась стать мальчиком, ведь по ее мнению, парни имели слишком много свобод и преимуществ по сравнению с девчонками. К примеру, те могли писать стоя. И она пытается научиться делать так же. Позже она говорила об этом:

– Ребятам все можно: они могут стать алтарными служаками, гулять допоздна, ходить летом без рубашек, писать стоя. Они запросто могут трахать сколько угодно девчонок и не бояться забеременеть.

Ее брат Кристофер вспоминал:

– Мадонна была испорченной девчонкой от рождения. Она была самой старшей девочкой и считалась любимицей родителей. Она была очень агрессивной и всегда стремилась сделать по-своему. Родители ей это позволяли, поэтому она и выросла такой испорченной. Но у нее всегда было доброе сердце. Она любила заботиться о нас. Но всегда была очень властной. Очень, очень властной.

Другой брат, Мартин, подразумевая стервозность сестры, признавал:

– Тогда она еще не стала ни богатой, ни знаменитой. Но уже тогда она была такой же.

Словно подтверждая их слова, наша героиня как-то призналась:

– Я выросла в по-настоящему большой семье. Чтобы быть услышанным в нашем доме, надо было кричать. Я была настоящим чертенком. Жизнь в нашем доме напоминала зоопарк. Приходилось делиться всем. Я много лет спала в одной кровати – причем не в двуспальной кровати – с двумя своими сестрами. Порой, чтобы привлечь к себе внимание, я даже причиняла себе боль – например, нарочно обжигала пальцы.