Величайшая подводная битва. "Волчьи стаи" в бою - Рафаэль Халхатов Страница 49

«Бог его знает, как он нас разыскал, но ему это удалось. Боуэн подошел к нам и сказал: „Адмирал Сомервилль хочет знать, сможем ли мы обнаружить при помощи радара подводную лодку на поверхности воды или в позиционном положении?“ А я спросил: „Что означают эти термины?“ — „Да я и сам не знаю, — ответил Боуэн, — просто он собирается дать нам подводную лодку, а мы должны создать необходимое устройство за неделю“.

Мы провели несколько экспериментов, пытаясь засечь радаром столбы на Норфолк-Броудс, которые, по нашему мнению, весьма походили на перископы подводных лодок, но нам так и не удалось этого сделать. Боуэн же считал, что мы сумеем засечь субмарину с помощью радара с расстояния 5–6 километров, даже если из воды будет торчать только ее рубка.

Я установил устройство ASV-Мк-1 на самолете „Хадсон“, и мы вылетели… на встречу с нашей подлодкой. Все вышло, как и предрекал Боуэн, мы обнаружили ее с расстояния в 5–6 километров. Пять дней я летал вокруг этой лодки в Соленте и делал необходимые замеры».

Итак, впервые субмарину удалось обнаружить с помощью РЛС с воздуха. В донесении Адмиралтейству Боуэн и Браун сообщали, что с более мощными направленными антеннами они гарантируют обнаружение и с расстояния в 15–18 километров.

Первыми вклад ученых в дело национальной обороны приняли специалисты и руководители Берегового командования Королевских ВВС. Пожалуй, ни один род войск не развивался так быстро, как береговая авиация: росла численность патрульных и противолодочных эскадрилий, они оснащались самой современной материальной частью. К лету 1942 года авиация Берегового командования превратилась в главного врага германского подводного флота, наиболее эффективно уничтожавшего подводные лодки Кригсмарине. Динамика процесса: за 12 месяцев, с апреля 1941 по март 1942 года, на всех театрах самолеты отправили на дно всего 5 подлодок врага, с апреля 1942 по март 1943 года — почти 50! И в этом была большая заслуга гражданских специалистов — ученых, конструкторов. Именно они создали надежную систему обнаружения субмарин, а также усовершенствовали главное оружие противолодочного самолета — глубинную бомбу. В 1941 году физик из Оксфорда 23-летний Уильям Мертон стал работать над ее модернизацией. Он вспоминал: «Анализ показал, что летчики склонны переоценивать результаты своих атак. Бомбы, сбрасываемые с самолетов, как правило, взрывались на слишком большой глубине, и поэтому лишь один процент воздушных атак заканчивался уничтожением подводной лодки». Необходимо было усовершенствовать взрыватель и использовать более мощную взрывчатку. С весны 1942 года на вооружение авиации Берегового командования и кораблей противолодочной обороны стали поступать глубинные бомбы, снаряженные торпексом — взрывчатым веществом, на 30 процентов более сильным, чем прежнее — аматол. А новые взрыватели обеспечивали подрыв бомбы на глубине от 7,5 до 10 метров. Смертоносный эффект усилился на 30 процентов. Были разработаны и новые бомбовые прицелы.

Ученые не оставили без внимания также и проблему камуфляжа. Мертон вспоминал:

«Я пытался определить расстояние, с которого человеческий глаз может обнаружить самолет. Как правило, мы окрашивали фюзеляжи самолетов в черный цвет — стандартный для бомбардировщиков в то время. Вскоре выяснилось, что самолет, окрашенный в белый цвет, и я это доказал, может подобраться к субмарине значительно ближе, нежели черный, прежде чем его заметят. Это было крайне важно, потому что, как только с подлодки замечали самолет, она тут же погружалась и после погружения совсем недолго оставалась уязвимой для воздушной атаки». В доказательство своей правоты Мертон продемонстрировал начальству пример из живой природы: ворона на фоне неба заметнее, чем чайка!

Так, команда «очкариков в твидовых костюмах» получила признание военных и приобрела себе союзника даже в лице командующего авиацией Берегового командования маршала Филиппа Джульберта де ля Ферте.

Руководил же командой ученых, работавших на противолодочную оборону, известный физик профессор Патрик Блэкетт. От внимания его группы не ускользало ничего: цели, тактика, средства борьбы. В 1942 году Адмиралтейство поручило профессору Блэкетту скрупулезно исследовать вооружение и тактику ПЛО Королевских ВМС. Особый интерес к этим вопросам проявлял сам премьер-министр У. Черчилль.

Анализ, проведенный учеными, позволил установить, например, что количество потерянных судов не зависит от их числа в конвое и вполне возможно сократить эти потери вдвое. Для этого необходимо увеличить конвои в два раза, в два же раза усилится и охранение. До этого в Адмиралтействе по традиции считалось, что 40 судов в конвой — хорошо, 60 — вполне допустимо, а вот большее количество уже опасно. В результате конвои шли один за другим, зачастую 20–40 судов охраняли всего 3–4 эскортных корабля, риск столкновения с «волчьими стаями» возрастал, росли и потери. Адмиралтейство прислушалось к мнению ученых, и к концу войны некоторые конвои насчитывали до 160 судов.