Военное искусство Александра Великого - Джон Фредерик Чарльз Фуллер Страница 49

Здесь нам на помощь приходит Диодор, во всяком случае отчасти заполняя лакуну в рассказе Арриана. Он говорит, что, когда Бесс вступил в сражение с правым флангом Александра, «Мазей на правом фланге с мужественным конным отрядом сражался с такой храбростью, что не одного врага положил к своим ногам в первой же атаке. Затем он приказал двум тысячам кадусейских всадников и тысяче скифских конников обойти вражеский фланг и прорваться через траншеи, которые защищали их обозы» ^[149].

Ничего не говорится о спасении царской семьи, и вне всяких сомнений, поскольку у Мазея оставались свободные силы, это был тактический маневр, отнюдь не вызванный сентиментальными чувствами, а имевший целью отвлечь Александра или Пармениона и заставить их бросить войска на спасение лагеря. Кроме того, в результате перемещения Александра вдоль линии фронта персов лагерь остался практически неприкрытым.

Этот набег полностью удался; узнав о нем, Парменион спешно послал Полидама к Александру «для того, чтобы предупредить его об опасности и спросить, что делать дальше». Александр отвечал: иди скажи Пармениону, что, если мы выиграем сражение, мы не только вернем нашу собственность, но и прибавим к ней то, что принадлежит врагу, – пусть он посмеется над этой потерей и отважно сражается» (Курций. IV). Хотя Мазей обнаружил царскую семью в лагере, мать Дария Сисигамбида отказалась идти с ним ^[150], поэтому персы ограбили обозы и вернулись обратно тем же путем.

Однако пора возвратиться к центру македонского войска. На правом фланге четыре правых батальона фаланги отчаянно теснили противника; тем не менее Мазей сдерживал два ее левых батальона, так что образовалась брешь между левым батальоном Полиперхона и правым батальоном Симмия.

Именно в этот момент, сообщает Арриан, некоторые из индийских и персидских всадников «прорвались сквозь брешь к повозкам македонцев и напали на сопровождающих, которые по большей части были безоружны и никак не думали, что кто-то может прорваться сквозь строй фаланги, да еще двойной». Это значит, что всадники прорвались и с тыла, и со стороны фронта. Персидские пленные, которых обнаружили вместе с обозом, были освобождены и присоединились к грабежу. Но когда командиры войск, «которые составляли резерв первой фаланги» – то есть тыловой фаланги, – узнали, что произошло, они развернулись и «появились в тылу персов, которые сгрудились вокруг вьючных животных, и многих из них поубивали» (Арриан. III). Одновременно Мазей продолжил атаку на левый фланг Пармениона.

Тарн так комментирует этот эпизод: «Арриан не говорит, почему персидская стража, после того как разрезала фалангу пополам, не зашла в ее тыл, но поскакала в лагерь. В качестве объяснения он приводит тот факт, что, согласно Курцию, «Дарий приказал стражникам спасти его семью и они упустили лучший шанс в этом сражении из ложного чувства привязанности к своему нестоящему царю» (Александр Великий. Т. II. Прилож. 5. С. 187–188). Разумеется, лучшая возможность имелась в начале сражения, а попасть в лагерь проще всего было так, как описывает Диодор, в начале сражения, а не прорываться сквозь двойной строй фаланги.

Но прорывались ли персидские стражники в лагерь Александра, находившийся в пяти – семи милях от места сражения, через тыл второй фаланги? Арриан не упоминает ни о лагере, ни о царской семье; он говорит о «вьючных животных». Далее он говорит о довольно большом количестве персидских пленных, а в лагере вряд ли было их много. Кроме того, если налетчиков, которые «сгрудились вокруг вьючных животных», перебила тыловая фаланга, тогда, если это действительно был лагерь, ее воинам требовалось прошагать по меньшей мере пять миль, а на это ушло бы не менее двух часов.

В действительности они этого не делали, и следует предположить, что персидские стражники не прорывались в лагерь Александра, а «вьючные животные», о которых упоминается, были транспортными животными фронтовой линии, а не македонским обозом, который действительно находился в лагере; освобожденные пленные были захвачены в этом, а не в предыдущем сражении, поскольку иначе они едва ли могли бы присоединиться к налетчикам и сражаться с ними бок о бок. Хотя о транспортных животных фронтовой линии и не упоминается, они должны были там быть, поскольку ни одна организованная армия, древняя или современная, не может действовать оперативно без такого подкрепления. Единственной загадкой остается, почему Александр не поместил этих животных внутри выстроенного им подвижного четырехугольника.

Теперь остается проанализировать с точки зрения военного искусства наиболее интересную проблему этого сражения. С прорывом персидских стражников и индийцев на левом фланге македонцев Парменион оказался в отчаянной ситуации; поэтому он послал вестового к Александру, чтобы известить его о создавшемся критическом положении и просить помощи. Арриан сообщает, что известие пришло к Александру во время преследования Дария; после чего он прекратил преследование, развернул своих гетайров и повел их против персидского правого фланга.

Преследовал ли он Дария? Мистер Гриффит задается этим вопросом ^[151], и это очень важная проблема. Как мог Александр решиться на преследование, когда он почти ничего не знал о ходе сражения, особенно на левом фланге, и хорошо знал, что его правый фланг все еще продолжают теснить? Он не был Рупертом ^[152], человеком, который сгоряча мог кинуться в погоню, рискуя проиграть сражение, и преждевременное преследование характеризовало бы его как третьеразрядного полководца. Гриффит предполагает, что – хотя это не соответствует рассказу Арриана, но согласуется с действиями Александра в сражении при Иссе – Александр устремился в брешь, образовавшуюся в боевой линии персов, вынудил Дария обратиться в бегство, смял его центр и сразу же устремился направо, чтобы поддержать оборону правого фланга, с трудом сдерживавшую противника. «Согласно этой версии, – пишет Гриффит, – Александр после удачной атаки и бегства Дария повернул на правый фланг со своими гетайрами, чтобы вступить в схватку в том месте, в котором, как он знал, сложилось угрожающее положение, чтобы помочь тому единственному подразделению, про которое он точно знал, что оно нуждается в помощи».

Его первыми противниками были эскадроны левого фланга персов, которые, как уже упоминалось, с боем продвигались вперед, а следующим противником – скифо– бактрийский отряд, открывавший сражение. Он разметал левый фланг персов, а скифы и бактрийцы, увидев, что происходит, поспешно отступили.