Клуб банкиров - Дэвид Рокфеллер Страница 49

Именно на Ближнем Востоке, как нигде еще, тесные связи между моей семьей и нефтяной промышленностью носили очень сложный характер, и именно там эти связи и мою семью так легко было выставить в ложном свете. Что же касается участия «Чейза» в делах этого региона, то оно было продолжением его тесных и долгих связей с крупными нефтяными компаниями США.

Банк издавна занимался финансированием американской нефтяной промышленности, и по мере того, как в Латинской Америке, на Дальнем Востоке и на Ближнем Востоке открывали новые месторождения нефти, «Чейз» обеспечивал финансовые гарантии поставок сырой нефти и очищенных нефтепродуктов по всему миру. В середине 1930-х годов нефть стала занимать столь центральное место в вопросе о прибыльности «Чейза», что Уинтроп Олдрич создал специальный Нефтяной отдел, вскоре получивший репутацию лучшего отдела банка. В 1947 году в качестве одной из составных частей своей международной стратегии Уинтроп открыл отделение «Чейза» в финансовом центре Ближнего Востока — Бейруте. Однако с самого начала мы столкнулись там с трудностями. Основной проблемой было доминирование в этом регионе крупных британских и французских иностранных банков, но на самом деле мы просто не выделили достаточно ресурсов. Один-единственный сотрудник Джеймс Мэйджор из Иностранного отдела «Чейза» в Нью-Йорке должен был обеспечивать работу во всех странах Ближнего Востока, помимо Ливана. Он ездил туда раз в год для встреч с нашими корреспондентскими структурами и другими клиентами, что, наверное, было недостаточно для развития серьезного нового бизнеса.

В 1953 году Джим попросил меня сопровождать его в такой поездке, хотя я к тому времени в основном сосредоточил внимание на вопросах деятельности внутри страны. Эта поездка открыла глаза на многое. Как саудовцы, так и члены семьи аль-Сабах — правителей Кувейта — сохранили важные черты своего бедуинского наследия. Это были мужественные, проницательные и отважные люди, которые не обладали серьезным знанием западной культуры или современного мира. Столица Саудовской Аравии Эр-Рияд была окружена высокой стеной с бойницами, и высокие деревянные ворота каждую ночь запирали, чтобы никто не мог войти в город. Женщины в чадрах, муэдзины, призывающие правоверных к молитве с высоких минаретов, и воины пустыни в длинных одеждах с кривыми украшенными орнаментом кинжалами на поясах представлялись для западного посетителя цветистой мозаикой, относящейся к времени, которое, казалось, давно ушло. Как бы для того, чтобы держать современный мир на дистанции, посольства зарубежных стран должны были располагаться в городе Джидда на Красном море, на расстоянии более 500 миль от столицы.

В 1950 году Уинтроп Олдрич убедил короля Ибн-Сауда разрешить нам открыть отделение в Джидде. Однако дальнейшая поддержка была неудовлетворительной, и саудовские чиновники отказались утвердить просьбу. Хотя мы поддерживали серьезные депозитарные отношения с Валютным агентством Саудовской Аравии (SAMA), их центральным банком, и рядом частных саудовских банков, а также были личным банком для нескольких членов саудовской королевской семьи, нам нужно было непосредственное присутствие в стране.

В отличие от нас «Сити-бэнк» использовал более агрессивный подход и добился получения разрешения на открытие отделения в 1955 году. Когда добыча нефти в Саудовской Аравии в последующие годы возросла, это дало ему огромное преимущество.

Признавая слабость наших позиций, я включил Ближний Восток в свои планы по международному расширению после того, как стал одним их двух главных исполнительных директоров банка в 1961 году. Во время нашей кругосветной поездки в феврале и марте 1962 года, в которой меня сопровождала Пегги, я имел контакты с политическими лидерами и банкирами в Ливане, Кувейте, Саудовской Аравии, Бахрейне и Иране.

Везде, куда бы мы ни приезжали на Ближнем Востоке, я видел признаки перемен. Растущий поток средств от продажи нефти приносил средства, необходимые для строительства новых дорог, аэропортов, предприятий по опреснению воды и огромных жилищных комплексов; правительства стран всего региона подписывали с американскими и европейскими компаниями контракты на выполнение этих работ.

Мне хотелось обеспечить большую заметность и эффективность работы «Чейза», однако мы стартовали с опозданием и повсеместно встречались с серьезными препятствиями. Жесткие юридические ограничения запрещали прямое создание отделений иностранных банков почти во всех нефтедобывающих странах региона Персидского залива. А придерживавшиеся жесткой линии социалистические правительства в Египте, Ираке, Сирии и Ливии вообще занимали активно враждебную позицию по отношению к иностранным инвестициям и иностранным банкам. Хотя возможность работы с правительствами этих стран существовала, это было нелегкой задачей, и вскоре мы прекратили с ними отношения, за исключением правительства Египта.

Однако именно конфликт между арабами и израильтянами являлся самым крупным препятствием и самой большой потенциальной опасностью для «Чейза» в регионе в целом, особенно в связи с нашей решимостью поддерживать отношения с обеими сторонами. И я неизбежно оказался вовлеченным в сложную политику этого региона будучи как агентом, выступающим за изменения, так и объектом противоречий.

* * *

Даже во время моей поездки в 1953 году враждебность между арабами и Израилем представляла собой непреодолимую реальность. Лидеры «прифронтовых» арабских стран — Сирии, Ирана, Иордании, Ирака и Египта — отказывались признавать Израиль и обещали «сбросить сионистов в море». Хотя конфликт 1947–1948 годов обеспечил выживание Израиля, он также привел к появлению четверти миллиона палестинских арабских беженцев, большинство из которых влачило жалкое существование в лагерях под эгидой Ближневосточного агентства ООН для помощи палестинским беженцам и организации работ (UNRWA): в Ливане, на западном берегу реки Иордан и в принадлежащей Египту полосе Газа. Мы с Пегги посетили два таких лагеря в южном Ливане в 1962 году, и на нас произвели тягостное впечатление ужасные условия, в которых жили беженцы, при отсутствии практически каких-либо перспектив на то, что положение улучшится.