32-я добровольческая гренадерская дивизия СС «30 января» - Роман Пономаренко Страница 49

Тем временем командование 9-й армии, несмотря на прежние сомнения, решило 28 апреля вновь осуществить попытку прорваться из окружения. В 14 часов 28 апреля командиры корпусов и дивизий, кто смог (связи со штабами V горного корпуса СС и V армейского корпуса не было), прибыли на совещание в штаб 9-й армии в лесничестве Хаммер. Здесь генерал пехоты Буссе обрисовал собравшимся неприглядное положение 9-й армии. После подробного обсуждения обстановки было принято решение в 6 часов вечера начать прорыв из окружения. Прорываться предстояло на запад, через захваченное противником село Хальбе в сторону Беелитца, где стояли войска 12-й армии Вальтера Венка. Именно небольшое бранденбургское село Хальбе должно было стать для 9-й армии воротами к спасению.

После общего совещания в штабе армии последовало еще одно – на этот раз в штабе XI танкового корпуса СС, здесь же, в лесничестве Хаммер. Собственно, на этот корпус была возложена задача обеспечить бреши для прорыва кольца окружения. Обергруппенфюрер СС Кляйнхайстеркамп созвал на него всех, кто смог явиться, высших офицеров подчиненных ему частей вплоть до батальонных командиров. Здесь были отданы последние распоряжения о прорыве.

Для пробития брешей в кольце окружения были сформированы две ударные группировки, северная и южная. Оставшиеся части 32-й дивизии СС вошли в состав южной ударной группы. Острие группы составляли танки 502-го тяжелого танкового батальона СС, минометная батарея, панцер-гренадерская рота на бронетранспортерах из дивизии «Курмарк» и подразделения фанен-юнкерской роты в качестве пехоты. Вслед за этими частями, в арьергарде ударной группировки должны были идти штаб и оставшиеся части дивизии «Курмарк», штабы 9-й армии и XI танкового корпуса СС, отдельные оставшиеся части V горного корпуса СС и остатки 32-й дивизии СС, в том числе противотанкового дивизиона. Изначально планировалось, что часть подразделений дивизии СС «30 января» будет находиться в передовой группе прорыва, однако затем их все направили в арьергард.

В прорыве должны были участвовать только те машины, которые были непосредственно необходимы для перевозки горючего и боеприпасов, а также санитарные и штабные автомобили. Весь остальной транспорт должен был быть уничтожен. Естественно, что перед этим из него слили последние остатки горючего. Кроме этого, обергруппенфюрер СС Йекельн приказал также уничтожить все тяжелое вооружение, для которого уже не оставалось боеприпасов и транспортировать которое возможности также не было.

Командиры направились к своим частям. Настроение у большинства из них было подавленным. Некоторые офицеры покончили с собой, в частности начальник оперативного отдела XI танкового корпуса СС майор Генерального штаба Томас.

Здесь же штандартенфюрер СС Кемпин в последний раз увидел обергруппенфюрера СС Йекельна, командира V горного корпуса СС. По воспоминаниям Кемпина, Йекельн находился в крайней стадии нервного возбуждения и заявил, что все кончено. Кемпин возразил, что еще ничего не потеряно, и прорыв навстречу 12-й армии может принести спасение. Йекельн хмуро промолчал. Больше Кемпин его не видел.

Перед самым прорывом советские самолеты разбросали над окруженной группировкой листовки следующего содержания: «Солдаты 9-й армии! Сдавайтесь, бросайте оружие! Переходите к нам! Гибель или плен!» ^[445]. И если в прежние времена такие листовки не оказывали на немецких солдат практически никакого влияния, то теперь ситуация изменилась коренным образом. Однако хоть и призрачная, но надежда на спасение все же еще оставалась.

Сразу отметим, что информация о прорыве 9-й армии из Хальбского котла существует весьма отрывочная и часто противоречивая, главным образом, это воспоминания его непосредственных участников. Поэтому в приведенном нами описании, возможно, присутствуют некоторые ошибки и неточности.