Великие любовницы - Эльвира Ватала Страница 49

Ла Вальер. Эта горячая любовница Людовика XIV времен его молодости. Она молодая, но красивая ли? Жена Людовика XIV Мария Тереза Испанская причитала: «Ну чем эта чахоточная, мерзкая девчонка могла привлечь короля?» А и правда — нечем. Плоская, как доска, без намека на грудь, бледная, как хорошо отстиранное полотно, немного хромая, так что даже подпрыгивает, как резвая уточка, и еще с каким-то неровным передним зубом. Но, как говорится, повторим еще раз эту пословицу, «не по хорошу мил, а по милу хорош». Влюбился король, да и все! И на упреки своей жены, которая еще не привыкла к институту метресс (скоро привыкнет), король так отвечал: «Какие, сударыня, вы претензии имеете? Разве я не хожу каждую ночь в вашу спальню?» Мария Тереза язык прикусила. Ибо, согласно дворцовому этикету, король каждую ночь, не позднее одиннадцати часов вечера, в сопровождении небольшой армии слуг направлялся в королевский альков. Немного, конечно, измотанный от обилия любви на стороне, так что на долю жены доставался лишь поцелуй в щечку, но так далеко в королевский альков прислуга не заглядывает. Внешне все в этом королевском алькове благополучно, понемногу дети рождаются, правда, все какие-то хилые — умирают, растет только один, тоже не совсем здоровый дофин, но не требовать же Марии Терезе неземной любви от своего мужа, если их брак был заключен исключительно по политическим соображениям. А также, чтобы быстрее оторвать короля от своей первой романтической любви к племяннице первого министра королевства Марии Манчини. Наполеон Бонапарт как-то сказал, что о монархе судят не только по отношению к своим подданным, но также и по тому, как он относится к своей семье: детям и жене. Эти «золотые мысли» императора его первый придворный лакей Констант записал в своих воспоминаниях [69]. Так вот Людовика XIV нельзя было упрекнуть в плохом отношении к своей недалекой, некрасивой и с отвратительными черными зубами от вечного жевания шоколада Марии Терезе. Всегда неизменное уважение, учтивость, почтение. Того же требовал от подданных и осуждал и делал замечание своей фаворитке Монтеспан, когда она было думала злословить и иронизировать по поводу внешнего вида и манер королевы. Хорошо воспитанный король знал: жене почет и уважение, любовь — на стороне. А бацилла романтической любви была у него уже в самих генах заложена, достаточно обратиться к годам его юношества и первым годам брака. «Все могут короли, все могут короли, жениться по любви не может ни один король». И это почти полная правда. Почему почти? Ну, один, два, от силы — три-четыре короля в мировой истории найдутся, которые женились исключительно по любви. Но в большинстве своем они, конечно, очень несчастливы были со своими насильно, по политическим соображениям им «спихнутыми» женами. И обычно в таком алькове ох серо, ох пусто, ох никак, и тревожно королям с женами. Людовик XIV абсолютно таким примером супруга является. Будучи романтическим юношей, с тонкой душой и фиалковыми глазами, он влюбился в третью племянницу (у него их пропасть как много было) кардинала Мазарини Марию. Манчини. Она, конечно, далеко не красавица, у короля и потом редко любовницы красавицами были, но и обезьяной ее называть, как называли ее придворные, — это несправедливое преувеличение. А они ее так называли: «мартышка» да «мартышка» — дескать, черна, толстогуба и вертлява. Но Людовик XIV, не обращая внимания на внешний вид (по-видимому, он в душе больше нуждался), сильно в эту девицу влюбился. То есть сначала он влюбился в ее сестру Олимпию, но когда ближе познакомился с ее сестрой Марией, то живо перевлюбился. Мария отвечала королю взаимностью (еще бы!). И вот молодые люди по Лувру вместе прохаживаются, в укромной беседке Луврского парка за ручки держатся, из-за кустов бонна зорко за ними следит, не дай бог до поцелуя дело дойдет, в балете они разные фигуры совместно представляют, а король изумительно в балете танцевал, не хуже профессионала — словом, платоническая их любовь в полном разгаре! Дошло это до ушей его матушки Анны Австрийской! Она поначалу внимания не обратила — перешумит! Молодо-зелено! Мало ли с какими придворными дамами сын флирты начинал! Однажды его, двенадцатилетнего, застали в постели с одной придворной замужней дамой, которая давала ему первые уроки эротической азбуки, в другой раз полевая пастушка, дочь садовника, по грядкам с ним, задравши юбку, бегала. Да мало ли ребяческих утех! Но понемногу Людовик XIV все больше и больше Марией Манчини увлекается и все чаще и чаще уединения с нею ищет. А бонна, подслеповатая вредная старушка, не позволяет молодым влюбленным уединяться, так и ходит следом и все колючими своими глазками покалывает, предупреждая каждую возможную вольность с их стороны! Замучила совсем бедных влюбленных своей слежкой!

Людовик XIV сильно на старушку-бонну рассердился и шлет ей в подарок огромную бонбоньерку, лентами перевязанную. Бонна радостно ленточки развязала, а оттуда выскочило с десяток мышей, к вящему ужасу бонны и к радости влюбленных! Но что там детская месть, если все поголовно, включая самого дядюшку кардинала Мазарини, против этого увлечения. И матушка Анна Австрийская не на шутку встревожилась, особенно когда сын начал что-то там робко намекать о своей женитьбе на Марии Манчини. О боже, вот наивный! Где это видано, чтобы могущественные французские короли не на принцессах королевских кровей женились? Взбредет же такое в голову юному Людовику XIV? Тут мир надо с Испанией укреплять, испанская принцесса Мария Тереза в невестин возраст вошла — какие могут быть Марии Манчини? И конечно, как говорят теперь, «без разницы», что эта самая. Мария Тереза приходится родной дочерью родного братца Анны Австрийской. Раньше на такие пустяки внимания не обращали. Это потом уже спохватились, дескать — кровосмешение, дети хилые, гемофилия и прочее.

А исследуя династию Габсбургов, особенно ее испанскую ветвь, историки прямо за голову схватились: что ни Габсбург, то или рано умирал, или сумасшедший, или эпилептик там какой. Ковырнулись поглубже, а там — батюшки сватушки, кузин на кузине женат, дядюшки на племянницах, и нередко свекровь была и матушкой и бабушкой в одном лице. Вы послушайте только: Филипп II Испанский, будучи четырежды вдовцом, два раза был женат на близких родственницах: первая его жена была кузиной, четвертая — родной племянницей. Людовик I Французский выдал замуж дочь за своего племянника Франциска I. Обручали беспардонно даже малолетних детей. Первой невесте испанского короля Карла V было два года, когда ее обручили с годовалым женихом. Матушка его, Иоанна Безумная, вместе с соской самолично положила в люльку младенца обручальный перстенек.

Ба, обручали даже не родившихся еще детей! Да, да, дорогой читатель, до такого абсурда дошло, когда Людовик XII обручил своего еще не рожденного сына с несуществующей дочерью Филиппа Светловолосого, так сказать, в интересах обеих империй, Франции и Испании. Поднапрягитесь, мол, женушки, и родите к назначенному сроку строго: одна сына, вторая дочь, а мы, пока вы будете стараться этот исторический долг исполнить, уже соответствующий документ оформим.

Прямо по сказке: «И для батюшки-царя я рожу богатыря». Анна Бретанская, вторая жена Людовика XII, никогда ему сына не родила, и с болью в сердце обручение пришлось аннулировать, а документ в архивах сохранился.