Гамсун. Мечтатель и завоеватель - Ингар Слеттен Коллоен Страница 48

Седьмого июня 1905 года стортинг принял однозначное решение о разрыве унии со Швецией. В августе восемьдесят пять процентов всех имеющих право голоса норвежцев направились к избирательным урнам. Из них 368 392 желали разорвать норвежско-шведский союз. Против — только 184 голоса. Кроме того, женщины, у которых еще не было избирательного права, собрали более 250 тысяч подписей в поддержку расторжения. Стремление молодой нации к независимости нашло понимание в Европе.

Вскоре шведы и норвежцы сели за стол переговоров. Противоречия были серьезные по многим пунктам. Через неделю переговоры зашли в тупик. В сентябре они возобновились, а норвежское правительство провело частичную мобилизацию.

По другую сторону границы шли военные приготовления, а некоторые представители шведской прессы вовсю разжигали великодержавные амбиции. Но Англия не была заинтересована в этой войне и обещала помочь Швеции в переговорах. Статьи Фритьофа Нансена в английской «Таймс» способствовали пониманию норвежской позиции, хотя в той же самой газете известный исследователь Свен Хедин выступил с резкими возражениями.

И все же поздней осенью стороны пришли наконец к соглашению.

Теперь норвежцам предстояло выбрать форму государственного устройства своей страны. Все имеющие право голоса уже во второй раз за три месяца отправились к избирательным урнам. На этот раз такого полного единства в народе не было. В некоторых частях страны были сильны позиции республиканцев, но они были в явном меньшинстве, их оказалось 70 тысяч против 260 тысяч сторонников монархии. Многие проголосовали за кандидатуру датского принца Карла, в надежде, что его родственные связи с другими королевскими домами помогут гарантировать Норвегии безопасность в трудные времена. Особую симпатию вызвало требование датского принца провести референдум, прежде чем он даст свое согласие на предложение стортинга. Кроме того, у него уже был наследник.

В ноябре 1905 года в столицу Норвегии прибыл единственный в Европе король, избранный народным голосованием. Ему было присвоено имя Хокона VII, у него был двухлетний сын Александр, который получил имя Улафа, в то время как супруга Карла, английская принцесса Мод, сохранила свое имя.

В это время Гамсун готовился к переезду в новый дом. Все оказалось дороже, нежели он предполагал. Окончательная сумма составила ровно 9931 крону 70 эре. Достать деньги было страшно трудно, хотя предыдущий год отнюдь не был плох в финансовом отношении. Книга «В сказочной стране» вышла на немецком, вместе с «Мункеном Вендом» и «Вечерней зарей», в то время как «Пан» и «Виктория» были изданы в России, а «Мечтатели» — в Швеции. Но при этом он промотал значительную часть денег, предназначавшихся на строительство дома.

По возвращении домой, с конца февраля 1905 года, он написал несколько новых новелл и переработал старые, написал также несколько стихотворений, которые были опубликованы в газетах и журналах ряда стран. В мае он передал издателям новый сборник новелл, названных им «Борющаяся жизнь». Кое-что из этого было переведено на немецкий язык и опубликовано. В Мюнхене Альберт Ланген, в соответствии со своей фамилией — «длинный», предоставил Гамсуну сумму, которая записывалась длинным рядом цифр, — несколько тысяч марок. Но основную часть денег на строительство дома он получил в долг от копенгагенского «Гюльдендаль».

Гарантией для издателей послужил тот факт, что Гамсун в то время работал одновременно над двумя романами. В одном из них он намеревался продолжить описание народной жизни в том же ключе, что и в «Мечтателях». Другой роман — повествование от первого лица, но тоже как бы с некой долей отстраненности, ведь в последнее время он именно в такой манере и писал.

Он назвал их дом Маурбаккен — Муравьиный холм. Подходящее место, чтобы набираться жизненной мудрости и стареть.

За пару недель до Рождества 1905 года они туда въехали. А незадолго до переезда Гамсун признался своему шаферу, что переживает сильный душевный разлад. Жениться вообще не следует! ^[174]

Желанием вести хозяйство Берлиот отнюдь не отличалась. В «Мечтателях» он изобразил тщетные попытки священника сделать свою жену домовитой, научить ее порядку и рачительности, опираясь на опыт собственной жизни. В тех квартирах, которые они до этого снимали, Гамсун так или иначе чувствовал себя гостем. А этот дом он задумал и спроектировал сам. И вот в него вселяются двое людей. Они не чужие друг другу, но отношения между ними непростые, оба разочарованы. Берлиот все больше боится в чем-то провиниться перед супругом, ведь он то и дело впадает в ярость. Это просто невыносимо для нее, и вот она берет на себя всякую вину, постоянно раскаивается, просит прощения, обещает исправиться. Ведь он, видите ли, сам все эти годы был всегда так беспощаден к себе, и это помогало ему. Он желает добра Берлиот и Виктории, надо просто научиться умеренности в жизни. Терзаемый угрызениями совести, он вновь вернулся к жене и попытался наладить семейную жизнь.

Но это было совсем не то, о чем он мечтал.

В одной из своих рукописей, он пишет о том, как мечтает о жизни в лесу, о том, с какой радостью он мог бы жить в саамской землянке так, как это было на Хамарёе пять лет назад. Разве это жизнь, говорит он воображаемому собеседнику в книге «Последняя радость»: «Теперь ты сказал глупость. Это такая жизнь, о какой ты не имеешь и понятия. Ты живешь в городе, у тебя есть квартира, хорошо меблированная, у тебя много безделушек, картин и книг, но у тебя есть жена и служанка, и у тебя есть множество всевозможных расходов. Ни днем, ни ночью ты не имеешь покоя, потому что ты должен участвовать в общей гонке. А я наслаждаюсь покоем. Что ж, наслаждайся твоей интеллектуальной жизнью, книгами, искусством и газетами! Охотно уступаю также тебе твой кофе и твой виски, от которого я каждый раз чувствую себя нехорошо» ^[175].

Другой его замысел был связан с созданием образа простодушного парня, рыбака и почтальона Бенони Хартвигсена, живущего в Сирилунде, там, где лейтенант Глан тщетно пытался завоевать Эдварду, дочь могущественного Мака. После удачной сделки с купцом Маком, связанной с продажей сельди, Бенони купил на окна своей квартиры шторы и для себя — прекрасные белые брюки, в которых ходит теперь в церковь.

Таким образом, один из персонажей теперешнего Гамсуна — это писатель, отринувший все то, что было в жизни самого Гамсуна в течение многих лет. В то время как другой его герой живет жизнью, которая очень напоминает его прежнее существование в Нурланне, около двадцати лет назад.

Перед Рождеством нервы Гамсуна были на пределе. В семье все складывалось отнюдь не лучшим образом. Он активно посещает столичные рестораны. Нещадно сорит деньгами. В это время ему удалось пристроить в журнал фрагмент романа, написанного от первого лица, герой которого отказывается от городской жизни и находит себе пристанище в лесу, а в газету — три первые главы романа о нурланнском парне.