Сталин и НКВД - Леонид Наумов Страница 48

Иными словами, в начале 1937 года в руководстве ОКДВА много «сторонников Тухачевского и Гамарника» и «противников Блюхера».

В июле 1937 года в край прибыл Генрих Самойлович Люшков. В 1936 году Люшков был начальником УНКВД Азово-Черноморского (затем Ростовского) края и помогал Евдокимову бороться с «шеболдаевщиной». Именно о его деятельности и докладывал на февральско-мартовском 1937 года пленуме руководитель края: «Контрреволюционная банда троцкистов, зиновьевцев, правых, «леваков» и прочей контрреволюционной нечисти захватила руководство в подавляющей части городов края… Две организации чекистов возглавлялись врагами партии. Великая была засоренность троцкистскими фашистскими элементами и состава крайкома, райкомов — городских и сельских». Летом Люшков был награжден Орденом Ленина, а с 31 июля уже направлен в ДВК. Выше упоминалась встреча его со Сталиным. Перед отъездом в Хабаровск Люшкова вызвали Кремль и в присутствии Сталина, Молотова, Ежова и Ворошилова поручили «очистить» край от «шпионов, саботажников и скрытых врагов». В журнале записи лиц на приеме у Сталина есть только один прием Г.С. Люшкова — 28 июля 1937 года, кроме вождя присутствовали Молотов, Ворошилов и Ежов. Прием длился 15 минут.

Нам известно содержание этого разговора в версии самого Люшкова. Сталин говорил, что «война с Японией неизбежна и Дальний Восток неизбежно станет ареной боевых действий. Необходимо очистить армию и тыл наиболее решительным способом от вражеских шпионов и прояпонских элементов. Заговор М. Тухачевского, Я. Гамарника и других, а также арест М. Сангурского (начальника штаба ОКДВА), Л. Аронштама (начальника политуправления ОКДВА) и Кащеева показывают, что с армией не все хорошо, что имеются изменники и среди руководства НКВД на Дальнем Востоке. Много лет возглавляющий органы НКВД края комиссар 1-го ранга Т. Дерибас, а также С. Западный и С. Барминский — японские шпионы, и Япония имеет основу для шпионажа и подготовки восстания посредством корейцев и китайцев».

Маршал Блюхер «долгое время был военным руководителем в регионе…Сангурским и Аронштамом Блюхер практически не командовал. Они играли на слабостях Блюхера, которые знали очень хорошо, и спаивали его. Когда Блюхера вызвали в Москву, он обещал исправить свои ошибки… Блюхер очень популярен на Дальнем Востоке, и его необходимо там держать».

Сталину Блюхер в тот момент был нужен со всех точек зрения. Во-первых, казалось, что он лучше других владеет обстановкой на Дальнем Востоке. Во-вторых, поддержка и авторитет Блюхера были нужны при разгроме группы Тухачевского. В-третьих, Блюхер мог пригодиться и против Ворошилова. «Блюхер честолюбив, — считал Люшков. — Его роль на Дальнем Востоке не удовлетворяет его. Он хочет большего. Он рассматривает себя выше Ворошилова. Политически сомнительно, удовлетворен ли он общей ситуацией, хотя он очень осторожен. В армии он более популярен, чем Ворошилов». Раньше Сталин использовал Тухачевского, чтобы держать наркома «в тонусе», теперь в этой роли оказался Блюхер.

Мне кажется, что в инструкциях Сталина надо выделить два момента. Во-первых, он не говорит о необходимости полной зачистки командования ОКДВА — «Блюхера надо сохранить». «Ошибка» Блюхера в том, что он «практически не командовал», вместо него «руководили заговорщики». Иными словами, Блюхер должен указать Люшкову людей Сангурского и Аронштама, но может сохранить своих сторонников. Собственно, Блюхер именно такую позицию и занял в 1937 году: «несмотря на увеличивающиеся аресты партийных и советских работников ДВК, своих заместителей, командиров соединений и частей ДВК Блюхер сохранял в неприкосновенности», считает Мильбах. Все эти меры должны были помочь Блюхеру подготовить край к войне.

Во-вторых, «заговор в ОКДВА» в июле 1937 уже не новость. Новое в указаниях Сталина — заговор в УНКВД края. «Много лет возглавляющий органы НКВД края, комиссар 1-го ранга Т. Дерибас, а также С. Западный и С. Барминский — японские шпионы». Кроме того, представляет опасность возможность «восстания посредством корейцев и китайцев».

Приехав в Хабаровск, Люшков сразу начал выполнять указания вождя. «Подозрительно все поведение Дерибаса, — докладывал Люшков Ежову. — По моему приезду, несмотря на договоренность по телефону о личном свидании, предварительно послал на разведку ЗАПАДНОГО, долго не появлялся в управлении и, как установлено, высматривал в смежной лестничной клетке, что делается в кабинете ЗАПАДНОГО, где я производил операцию. В разговоре со мной проявлял растерянность и раздражение по поводу своего снятия, крайнее любопытство к характеру показаний на ЗАПАДНОГО, БАРМИНСКОГО… Прошу телеграфировать санкцию на арест ВИЗЕЛЯ, ДАВЫДОВА, БУБЕННОГО. ЛЮШКОВ». На телеграмме Люшкова резолюция Сталина: «Молотову, Ворошилову. Дерибаса придется арестовать. Ст.»

Конечно, арест Дерибаса планировался с самого начала. Решался вопрос, где именно это сделать: в Хабаровске, в Москве, по дороге в поезде. На следующий день Дерибаса арестовали. Кроме Дерибаса были арестованы и начальник УНКВД Хабаровской области С.И. Западный, Я.С. Визель, Г.А. Давыдов и др. Всех «раскручивали» и как заговорщиков, и как шпионов.

«…Допросы Дерибаса, Западного и Барминского установили, что в НКВД и пограничных войсках существует заговор, инспирированный Гамарником. В течение длительного времени Дерибас находился в контакте с бывшим тайным заговорщиком Рыковым. Совместно с Л. Лаврентьевым, с Г. Крутовым и армейскими заговорщиками Сангурским, Арноштамом и другими, Дерибас, вероятно, готовил проведение путча на Дальнем Востоке и достижение соглашения с японцами об оказании помощи и совместных действиях против Советского Союза».

Спустя пятнадцать лет вышла книга А. Светланина «Дальневосточный заговор». Автор сам находился на Дальнем Востоке в середине 1930-ых и убежден, что заговор на самом деле был. Но Светланин ничего не сообщает об участии в заговоре Дерибаса и чекистов, хотя версия Сталина намного более логична. Если Лаврентьев и Сангурский действительно заговорщики, то либо Дерибас бесконечно непрофессионален, либо тоже заговорщик.

Репрессии ударили по командованию ОКДВА и Тихоокеанского флота. Историки спорят относительно количества арестованных на Дальнем Востоке командиров. Цифры колеблются от 1362 до 2192. Причем больше всего споров вызывают именно аресты 1937 года — разброс цифр от 392 до 1002 (!).

На начальном этапе политических репрессий в РККА Сталин не просто доверял В.К. Блюхеру, но и опирался на него, как на ключевую фигуру в предстоящей широкомасштабной компании. Маршал в рабочей обстановке носил всегда знак Почетного чекиста. Уточним: у Блюхера было два ордена Ленина (№ 48, 3698), пять орденов Красного Знамени (в том числе № 1), орден Красной Звезды (№ 1). Но носил маршал в рабочей обстановке только орден Ленина, орден Красной Звезды, один из орденов Красного Знамени (первый?). Зато всегда носил знак Почетный работник ВЧК-ГПУ (V)» № 773. Иными словами, считал, что носить знак Почетного Чекиста не менее важно, чем Орден Красного Знамени!

Первые месяцы УНКВД края было занято выселением корейцев: «По всему видно, что выселение корейцев — дело вполне назревшее. Возможно, что мы несколько опоздали с этим делом. Но если это верно, тем быстрее надо провести выселение, особенно с южных районов Посьете. Предлагаем принять каждому из вас по своей области строгие срочные меры по точному выполнению календарного плана выселения. Людей, саботирующих дело, кто бы ни были, арестовывать немедля и наказывать примерно», — приказал Сталин.