Серебряный адмирал - Владимир Шигин Страница 48

Из английской версии развития сражения: «Вскоре после полудня корабли обеих сторон уже имели множество повреждений, а сами они исчерпали свои возможности вести организованное сражение. Большое количество кораблей, около 60, потеряв способность управляться, понемногу дрейфовали в южном направлении. Среди обломков мачт и в хаосе развороченных ядрами корабельных бортов моряки — те, кто все еще оставался в живых — вели отчаянную борьбу за живучесть своих кораблей и делали все возможное, чтобы поскорее вернуть их в строй. Ближе к вечеру англичанам удалось построиться в неровную линию, и они стали снова сближаться с противником. Но де Рюйтер также перегруппировал силы своей эскадры и выстроил перед собой заслон из наиболее боеспособных кораблей, подобно тому, как это сделал Альбемарле во время Четырехдневного сражения, когда оставшиеся в строю английские корабли образовали арьергард, прикрывающий отход поврежденных кораблей к своим базам. Медленно, отбиваясь из всех пушек, Рюйтер оттягивался к своим берегам, стремясь вывести из-под удара все, даже самые поврежденные корабли.

Отдельные неорганизованные бои продолжались всю ночь. Два флагманских голландских корабля, которые не могли дальше двигаться, после нескольких неудачных попыток взять их на буксир были оставлены экипажами и теперь медленно догорали вдали. Англичане продолжали преследовать противника, пока рассвет не застал сражавшихся невдалеке от голландских берегов. Теперь голландцы отступали, маневрируя уже между знакомых отмелей, и один за другим уходили в каналы, а англичане, не имевшие опытных лоцманов, были вынуждены прекратить погоню».

В развитии событий мы несколько забежали вперед, но из английского описания сражения совершенно ясно, что даже при столь благоприятном стечении обстоятельств для англичан своей полной победы над противником они все же, по их же признанию, не одержали. Это весьма красноречивый факт!

Из хроники войны: «На рассвете оба флота при слабом бризе северо-востока, перешедшем к северо-западу, снялись с якоря. И об этом сражении донесения расходятся; англичане были в тесной колонне на ветре, голландцы как раз наоборот, Тромп снова далеко под ветром. После 10 часов начался бой на параллельных курсах; авангард голландцев начал приходить в беспорядок после того, как там были убиты все флагманы, в числе их и Эвертсон (его отец, сын и четыре брата были убиты еще раньше). В 1 час дня часть судов начала спасаться бегством, за ними последовал позорнейшим образом весь авангард. Тромп отделился опять самовольно от главных сил, так что де Рюйтеру с центром приходилось очень туго. Монк послал часть своего центра в помощь авангарду. Флагманский корабль де Рюйтера жестоко страдал в тяжелом бою с двумя трехдечными английскими кораблями. Когда английский авангард, правильно оценив положение дела, бросил преследование и устремился на центр голландцев, де Рюйтер прекратил бой и начал в полном порядке, со своими 20 судами, отступать. Он убавил парусов, чтобы заслонить собой уходивший авангард и соединиться с оставшимся под ветром Тромпом. Почему последний так действовал, остается неизвестным; в своем донесении после боя он утверждал, что особым маневром надеялся скорее сблизиться с неприятелем. Английский арьергард вклинился между де Рюйтером и Тромпом, сильно наседая на последнего; оба арьергарда удалились от своих главных сил. Более сильный Тромп преследовал своего противника и настолько удалился от своего флота, что даже потерял его из виду: так непозволительно самостоятельно, вернее сказать, неправильно и самовольно, он действовал».

Уже в сумерках первого дня сражения с норд-веста до Рюйтера донеслась отдаленная пальба. Посланная в разведку посыльная яхта донесла, что это дерется с английским авангардом эскадра Тромпа. Идти на соединение с командующим тот не мог, да, наверное, и не слишком хотел. Еще несколько позже Рюйтеру удалось все же нагнать и соединиться с Зеландской эскадрой Эвертсона. Увидев объединение голландцев, англичане сразу прекратили все атаки и, развернувшись, скрылись в опустившейся на море темноте. Рюйтер от негодования бегал по шканцам, грохоча своими тяжелыми ботфортами.

— Эвертсона немедленно ко мне! — кричал он на отходящую от борта шлюпку. — Пусть готовится к разжалованию и суду! Передайте, что я поступлю с ним, как с изменником!

Вскоре шлюпка вернулась назад. В нетерпении Рюйтер перевесившись с планширя, вглядывался в сидящих. Лейтенант-адмирала Зеландской эскадры в шлюпке не было!

— Где Эвертсон? — зло крикнул он, когда посланный офицер взобрался на палубу по шторм-трапу. — Где этот негодяй?

— Лейтенант-адмирал Эвертсон пал от ядра в самом начале сражения! — доложил офицер, переводя дух.

Рюйтер осекся на полуслове. Затем, сняв шляпу, перекрестился и, глядя в темное небо, произнес:

— Прости, мой старый и верный товарищ, что усомнился в тебе! Прости, но и пойми!

— Где тогда его помощник, вице-адмирал Гидес де Вриес?

— Убит еще раньше Эвертсона! — доложили ему.

— Но почему тогда не прибыл хотя бы контр-адмирал Кендерс?

— Кендерс также умер, пораженный в бок ядром.

— Кто же сейчас командует Зеландской эскадрой?

— Никто! Каждый из капитанов предоставлен сам себе, а вместе они держатся только из боязни англичан!

Некоторое время Рюйтер, заложа руки за спину и пыхтя своей глиняной трубкой, ходил туда и сюда по палубе, затем велел звать к себе верного ван Ниеса.

— Принимай под свое начало Зеландскую эскадру и постарайся хоть немного привести в чувство этих мерзавцев! — велел он ему.

Урон потерявшей управление эскадры составил два сожженных и два потопленных корабля. Вне всяких сомнений, при сложившихся обстоятельствах можно было считать, что зеландцы отделались малой кровью. Уже позднее бежавшие капитаны будут оправдывать свой уход тихим противным ветром, который не давал им якобы возможности соединиться с главными силами, зато подставлял под удар всей массы неприятельского флота. Столь пугающая перспектива, помноженная на гибель сразу трех флагманов, и вызвала панику на кораблях Зеландской эскадры.

Два дня спустя через дозорный фрегат Рюйтер узнал и о происшествиях на эскадре Тромпа. Все началось там с того, что когда сам Рюйтер начал атаку неприятельской эскадры красного флага, Тромп, сомкнув свою линию, сблизился поперечными ходами с эскадрой синего флага вице-адмирала Иеремия Шлитома, дал весь свой залп по ближайшему 60-пушечному неприятельскому кораблю и уничтожил его. Английский линейный корабль затонул так быстро, что с него не спасся ни один человек. Лишь груда обломков и мертвых тел напоминала о том, что еще несколько мгновений назад на этом месте находилось грозное боевое судно.

Затем Тромп ввязался в затяжной бой с ближайшими кораблями противника, который продолжался без передышки несколько часов; и несмотря на то, что англичане подкрепили Шлитома несколькими свежими кораблями, Тромпу все же удалось обратить противника в бегство. Все это время Тромп нисколько не заботился о поддержании связи с командующим и выполнении каких-либо его сигналов, а делал только то, что казалось ему правильным. Когда один из офицеров обратил его внимание, что в пылу погони их эскадра без всякого на то разрешения покинула флот, Тромп в ярости едва не ударил его: