Сто дней Наполеона - Эдит Саундерс Страница 47

«Император дал мне указание сообщить Вам, что противник сконцентрировал значительные силы между Сомбреффом и Бри и что маршал Груши будет атаковать их в 2.30 с 3-м и 4-м корпусами.

Его Величество также желает, чтобы Вы атаковали группу войск противника перед Вами и, энергично отбросив ее назад, повернули направо, чтобы соединиться с нами для окружения вышеупомянутой группы войск противника. Однако если эти подразделения будут разбиты первыми, Его Величество сделает маневр в Вашем направлении, чтобы ускорить Вашу операцию сходным образом.

Срочно сообщите императору Вашу диспозицию и обстановку на линии фронта».

В этой знаменитой кампании рассылка срочных сообщений производилась обеими сторонами со скоростью улитки. Новость об атаке французов на Тюэн была выслана в Брюссель в 4 утра накануне, но прибыла только в 3 часа дня, одолев, таким образом, тридцать пять миль за одиннадцать часов; записка же Наполеона из Флёрюса шла до маршала Нея в Катр-Бра два часа. Записка была продублирована, и ни одному из курьеров не нужно было скакать верхом больше десяти миль. При такой скорости Наполеон не получил запрашиваемые сведения до 6 вечера.

Записка показывает, что в 2 часа дня Наполеон еще не сознавал, какие огромные силы находятся перед ним, поскольку говорил только о группе войск противника. Однако, когда Блюхер окончательно расставил свои подразделения, стали отчасти видны 2-й и 3-й прусские корпуса. Теперь Наполеон видел, что перед ним стояла целая армия, а не только корпус Цитена. Он счел такую расстановку непростительной глупостью со стороны Блюхера и проблеском удачи для себя. «Исход войны может стать ясным через три часа», — сказал он Жерару. — Если Ней выполнит мои приказы, ни одна прусская пушка отсюда не уйдет».

Однако, послав треть своей армии в Катр-Бра, Наполеон фактически предоставил пруссакам численное преимущество, и его положение могло оказаться очень опасным, если бы Бюлов по ошибке не отвел свои подразделения так далеко. Блюхер имел в наличии 87 352 солдат и 224 орудия; силы Наполеона состояли из 78 252 солдат и 242 орудий, и это включая 6-й корпус Лобау, который не использовался. Похоже, Наполеон думал, что левое крыло его армии все еще может быть им использовано, в то время как, послав его во вторую — не связанную с первой — атаку, он на некоторое время его потерял бы, так как нельзя было предвидеть, как там будут развиваться события, и не было никакой уверенности в том, что Ней сможет выполнить все его указания. Основная ошибка Наполеона состояла в его отношении к Веллингтону, столь пренебрежительном, что он даже не хотел допустить мысль о том, что герцог может его как-либо серьезно побеспокоить.

Вокруг Линьи многие тысячи людей долго и терпеливо томились ожиданием в летнюю жару, которая час от часу становилась все невыносимей. Сообщается, что они молчали, и легко поверить, что нарастающий ужас положения заставил замолчать обе стороны. Ни один лист не колыхался. Местность окутывала тяжелая тишина, нарушаемая лишь далекими приглушенными пушечными выстрелами в Катр-Бра. Между полем битвы и Линьи находилась возвышенность, поэтому звуки не были громкими; в интервалах между выстрелами нависало напряженное безмолвие.

Церковные колокола пробили три, их полновесные ноты звенели и разносились над золотыми полями. Как только звуки стихли, началась битва при Линьи. Императорская гвардия произвела три размеренных выстрела из пушек, потому что в те времена европейцы еще придерживались традиции начинать сражения тремя выстрелами, подобно театральным представлениям.

По этому сигналу Вандамм атаковал Сент-Аман. Слева от него была дивизия Жирара в Ваньеле, лицом к Лё-Амю-де-Сент-Аман; справа — корпус Жерара лицом к Линьи, готовый к нападению. Груши со своей кавалерией и дивизией пехоты из корпуса Жерара стоял лицом к левому крылу прусской армии, ближе к Сомбреффу.

Генерал Лефоль повел свою пехотную дивизию вперед от корпуса Вандамма; солдаты маршировали под звуки военного оркестра, впереди которого шли стрелки. У них не было ни прикрытия, ни хорошей тропы, и их продвижение сквозь колосья высотой четыре-пять футов было ужасно медленным. Батареи пруссаков вскоре заглушили военную музыку, и на землю упали убитые и раненые. Пруссаки стреляли из окон домов Сент-Амана, из-за стен и изгородей, с кладбища и из самой церкви, французы приближалсиь и падали, как подкошенные. Подгоняемая страхом и звериным стремлением уничтожить гнездо врага, французская пехота преодолела сопротивление густого цветущего урожая и поспешила вперед, отчаянно пытаясь добраться до деревни и уйти с открытого поля, где они были такой легкой мишенью.

Дальше направо Жерар посылал теперь вперед две из своих дивизий, численностью около 10 000 человек, на захват Линьи. Пруссаки под командованием генералов Ягова и Хенкеля прятались за стенами и изгородями деревни, всего около 9000 человек, имея по шестнадцать пушек на каждом фланге, и молча ждали нападения. Воинственным видом и криками «Vive l'Empereur!» атакующие пытались поднять свой боевой дух перед лицом смерти. Когда они приблизились, пруссаки открыли огонь. Французы дрогнули под ударом, раненые и умирающие падали с криками и стонами. Затем они вынуждены были продолжить марш, пока не вступили с пруссаками в ближний бой. Они не смогли проникнуть в деревню и отступили, были перестроены офицерами и вновь пошли в атаку. Пруссаки стояли насмерть, и французы снова отступили. Они собрались и атаковали вновь под огнем прусских пушек, пока их собственные пушки с высот Флёрюса осыпали снарядами Линьи. То тут, то там вспыхивали соломенные крыши. Пруссаки все еще твердо удерживали свою территорию. Но в конце концов одна из французских колонн прорвалась в деревню, солдаты побежали к церкви, чтобы укрыться за ее стенами, однако за церковной оградой они оказались в окружении. Пруссаки обрушили на них град пуль, стреляя из дверей, из окон, из-за надгробий, стен и деревьев. Почти мгновенно пали двадцать французских офицеров и 500 солдат, остальные беспорядочно бежали, но ненадолго; их вновь привели обратно и вновь заставили взять деревню или умереть.

В Сент-Амане Штайнмец отбросил назад пехоту Лефоля; но Вандамм послал в атаку еще одну дивизию и приказал Жирару атаковать Лё-Амю-де-Сент-Аман. Груши начал атаку на левом фланге пруссаков в Буанье, Тонгринелле и Потрю.

Наполеон, с табакеркой в руке, наблюдал за ходом битвы с наблюдательного поста на высотах Флёрюса. Он вскоре увидел, что пруссаки стоят насмерть и их будет трудно выбить. Кажется, теперь он понял, что ему следовало держать армию вместе, а не посылать столь большую ее часть в Катр-Бра, поскольку он дал указания Сульту выслать Нею следующий приказ: