От Хиросимы до Фукусимы - Владимир Сливяк Страница 47

Несмотря на то, что для аварийных случаев предусмотрены резервные системы, каждый раз россияне оказывались на грани ядерного кризиса. Летом 2010 года, во время масштабных пожаров на европейской части России, неоднократно отключались линии электропередач, связанные с АЭС.

Помимо недостатков и слабых мест, которые встречаются практически в любом типе реакторов, немаловажное значение имеет позиция властей и регулирующих органов. Ведь именно от них зависит создание стимулов к повышению безопасности в атомной промышленности. В Японии десятки лет проблемы на АЭС скрывались от общества компаниями-операторами, которым помогали и покровительствовали власти. В такой ситуации просто не может быть никаких стимулов действительно поддерживать безопасность АЭС на высоком уровне. Полностью безопасных атомных станций не бывает, и ограничить все возможные сценарии катастроф невозможно. Однако в ситуации, когда за атомной промышленностью по сути нет никакого контроля, она перестает прикладывать усилия даже к тому, чтобы поддерживать максимально возможный уровень безопасности. И неудивительно, что после стольких лет лояльного отношения к «мирному атому» японские власти пытались скрывать от международного сообщества большинство информации об аварии на АЭС «Фукусима-Дайчи». По всей видимости, скрывают до сих пор. Точь-в-точь как советское правительство в 1986 году.

В результате стечения всех этих факторов старые и ненадежные японские реакторы не выдержали очередного удара стихии. И хотя землетрясения не разрушили сами реакторы, оказалось, что для полномасштабной катастрофы уровня Чернобыля достаточно и выхода из строя систем их охлаждения. А если бы власти не закрывали глаза на технические недостатки и возраст реакторов на АЭС «Фукусима-Дайчи», кризиса в марте 2011 года не произошло бы.

Японская трагедия вместе со всем ужасом, который она принесла миру, дает нам шанс переоценить наше самоуспокоенное отношение к атомной энергетике в России. Так же, как и в Японии, у нас работают крайне старые и опасные АЭС, часть из которых принадлежат еще первому поколению советского производства, то есть были спроектированы около полувека назад. Из 32 энергоблоков, работающих в России, 22 либо на грани выработки 30-летнего ресурса, либо уже перешагнули срок службы. Этот срок в России принято продлевать на 15 лет, что создает угрозу дополнительных аварий из-за того, что часть компонентов реакторов сделана из материалов, разрушающихся от радиоактивного облучения, тепла и коррозии. К сожалению, заявления властей и атомной промышленности о том, что в России все АЭС безопасны, не могут привести к исчезновению трещин в трубопроводах.

Помимо старого оборудования, у России и Японии есть и еще одно сходство, связанное с атомной энергетикой. Это стремление властей держать общество в самоуспокоенном состоянии, всеми силами внушать тезис об абсолютной безопасности АЭС, который является мифом в любой стране. В результате нет ни общественных дискуссий, подталкивающих атомщиков к повышению уровня безопасности реакторов, ни сильных контролирующих органов, выполняющих ту же функцию. Вполне вероятно, что причиной такого стремления является то обстоятельство, что внимательный взгляд в недра атомной промышленности может привести общество к весьма неприятным выводам. Например, о том, что «высокие технологии», о которых любят говорить политики и руководители атомной промышленности, существуют лишь на бумаге, а на практике – технологии полувековой давности, являющиеся продуктом «холодной войны» прошлого века. Или о том, что уровень безопасности на самом деле катастрофически низок. Не только из-за старого оборудования, но и благодаря некачественному новому оборудованию, появляющемуся из-за снижающейся квалификации персонала, коррупции и стремления строить АЭС как можно быстрее, чтобы тут же начать получать выгоду. Стремление поскорее заработать деньги действует в ущерб ядерной безопасности, о чем уже начинают говорить даже лояльные атомной промышленности специалисты. И чтобы увидеть все эти проблемы, совершенно не нужно обладать ученой степенью в ядерной физике. Общество в состоянии оценить все эти прелести без специального образования. Становится понятно, зачем выбрана политика максимального успокоения общества. Ведь в противном случае активная общественная дискуссия может привести к свертыванию старых и ненадежных АЭС, как это уже происходит в Германии. Возможно, не обсуждать и не обращать внимание на очевидные проблемы – это политика, направленная на выживание атомной промышленности. Но сколько бы ни произносилось патриотических речей о необходимости сохранения отрасли, у этой «медали» есть еще одна очевидная сторона. Сохраняя старые и опасные атомные реакторы в строю, импортируя в Россию ядерные отходы, которые будут опасны сотни тысяч лет, закрывая глаза на радиоактивное загрязнение и снижение ядерной безопасности в целом в нашей стране, мы рискуем не только своими здоровьем и жизнями, но и благополучием будущих поколений. И не только в нашей стране, но и в соседних государствах.

Игра с огнем может привести к пожару, а может и не привести, если под рукой вода. Но если играть с огнем ежедневно, то однажды ситуация выйдет из-под контроля, и тогда уже вода не спасет. Ежегодно на атомных станциях случаются десятки происшествий, о которых обществу зачастую даже не сообщают, ссылаясь на их незначительность. И мы продолжаем играть в эту самоуспокоенность, продолжаем спать и видеть розовые сны. Как делали японцы до и марта 2011 года.

Ядерный кризис в Японии разрушил не только миф о высокой безопасности и технологической продвинутое™ атомной энергетики в одной стране. Он разрушил миф о том, что атомная энергетика может быть безопасна в принципе. Сегодня обсуждаются новые «более безопасные» реакторы, но ни у кого нет достаточного количества денег, чтобы заменить старые АЭС на новые. Да и так ли безопасны реакторы, которые существуют пока еще только на бумаге, кто это проверял на практике? Пока еще никто. Но стоимость этих новых АЭС в разы дороже новых и более эффективных проектов в других областях энергетики. Урановое топливо так же исчерпаемо, как и другие ископаемые источники энергии, и его не будет хватать уже к середине века, если только в мире не начнется повальный вывод АЭС из эксплуатации.

Подвергая риску собственные жизни, мы продолжаем эксперименты с атомными технологиями, которые с большой долей вероятности обречены на провал из-за естественных сдерживающих факторов (очень высокая цена, недостаток топлива, не придумано ни полностью безопасного реактора, ни технологии, чтобы обезопасить нас от ядерных отходов на сотни тысяч лет). Неясен в первую очередь смысл продолжения рискованных экспериментов, подобных развитию атомной энергетики в XXI веке. И единственное объяснение, которое можно придумать, состоит в том, что мы продолжаем находиться в глубоком сне, не будучи в состоянии обезопасить себя от очевидной угрозы. Но никто не сможет это сделать за нас. Равно как никто не сможет помешать нам устроить еще одну «Фукусиму», если на то есть большое желание.

Повторение японского ядерного кризиса в России весьма вероятно при сохранении сегодняшнего отношения к атомной энергетике – мы знаем, что она опасна, но полностью игнорируем этот риск, хотя могли бы от него избавиться. Атомная доля в 5 % в балансе первичной энергии не является большой и невосполнимой. От того, насколько для нас важна собственная безопасность, зависит будущее опасных реакторов, ведь, в конце концов, эти риски существуют только до тех пор, пока общество не начинает активно и массово против них выступать.