Зеркало моды - Сесил Битон Страница 47

Действующее ныне правило – британский монарх вправе носить что угодно – ввела, вероятно, королева Александра Датская. Будучи супругой короля Эдуарда, она могла отправиться в гости в плаще, расшитом блестками, драгоценными камнями или бисером (тогда это было в новинку, а сейчас так ходит вся королевская семья). Бывало, что она надевала короткую куртку с бордовыми или розовато-лиловыми блестками, у которой вместо обычного воротника было тюлевое жабо. Для большинства женщин все это – вечерние наряды; надевая такое днем, королева Александра становилась как будто не из нашего мира, отдалялась от всех – чем подчеркивала свой августейший статус.

В демократических странах короли больше не определяют моду, однако в некоторых европейских государствах, особенно в Великобритании, их влияние ощутимо. Британская королевская семья традиционно одевается так, чтобы было видно издалека. Утвердился и еще один обычай: августейшие дамы носят пастельные тона.

Очевидцы говорят, что королева Мария, выезжая на прогулку в Эрлс-Корт, надевала нежно-зеленый костюм; Елизавету, королеву-мать, на митинге «Лиги Виктории» видели в наряде бледно-голубого цвета.

Королева Мария последние сорок лет жизни выбирает наряды одного стиля: шитое бисером вечернее платье, сшитые по мерке плащ и юбка, туфли с длинными мысами и туго свернутый зонтик, а на голове у нее высокая прическа, сверху на месте короны – шляпка-ток.

Дженет Флэннер писала: «Она не поддавалась на уговоры портных и, хотя юбки временами становились короче, продолжала носить длинные, а когда решилась чуточку укоротить подол, было уже слишком поздно. В 20-е годы, когда было принято придираться к каждой мелочи, при виде ее шляпок люди хватались за голову – сегодня ее внешний вид устраивает всех, даже ее родных. Она остается самой собой, сохранила все свои элегантные причуды: зонтик от дождя или от солнца, городские костюмы оттенка гортензии, легкие тапочки из кожи ящерицы и чуть сдвинутый назад ток. Она – пышущая здоровьем гранд-дама с растрепанными волосами, наконец доросшая и созревшая до фасона, который она придумала слишком рано». Королева Мария придумала себе наряд, который одинаково смотрится и носится в любую погоду, солнечную или дождливую. Всякий раз, взглянув на нее, можно было восхититься миниатюрным силуэтом, милый, тоненький, напоминающий лютик. Сразу становилось понятно, что перед вами особа королевской крови. И (вот что значит noblesse oblige – «положение обязывает») в этом наряде она появлялась с завидной, почти механической регулярностью, по любому, пускай даже ничтожному, поводу.

Будучи не менее яркой индивидуальностью, чем покойная свекровь, Елизавета, королева-мать, также придумала свой фасон костюма. Днем она блистает в наряде из идеально отбеленной ткани, а вечером появляется, будто обсыпанная блестками фея с новогодней елки. Когда она надевает огромных размеров кринолин и диадему, все подданные замирают от восторга. Королева-мать известна тем, что в течение дня надевала довольно внушительное количество драгоценностей, и это имело успех. Хорошо, что ее дочь, королева Елизавета II, те же восхитительные наряды приспособила для вечера; у нее от природы бледно-розовый цвет лица; тюль, блестки и бриллианты создают эффект зимней зари в заснеженном поле.

Королевская особа наряжается ради толпы подданных. Прежде всего важно, чтобы ее было видно. По этой причине шляпка не должна закрывать лицо; шляпку делают выше – чтобы из самого дальнего ряда на площади подданные узрели кусок фетрового нимба или эгретки и знали, что пришли не зря. Пожалуй, из всей британской королевской семьи наиболее парижским чувством стиля отличалась герцогиня Кентская; моду ей обычно диктовала толпа. Так было до того момента, когда она, будучи невестой, появилась на праздновании юбилея свекра и свекрови в огромной широкополой шляпе желтоватого оттенка, чем вызвала шквал критики. Шляпа эта закрыла ей пол-лица, кроме того, ее постоянно приходилось придерживать одной рукой. Вскоре барышня, однако, научилась внимать требованиям народа, и с тех пор на голове у нее появлялись исключительно токи и соломенные шляпки с перьями, и довольный люд решил, что она похожа на тетю, королеву Александру.

Парадокс эволюции современного мужчины в том, что, следуя моде, он примеряет на себя тусклое и серое и тем самым идет против природы, так как у животных и птиц невзрачность – удел женского пола.

В истории это не всегда было так. Практически вплоть до конца XVIII века мужская мода была не менее богатой, чем женская; мужчины пользовались косметикой, носили парики и облачались в парчу и кружево. И сегодня в первобытных племенах краска и перья – прерогатива мужчин. Почему же тогда в западном обществе мужчина стал выглядеть серым? Зачем мужчинам носить униформу, которая не меняется десятилетиями, тогда как женская одежда за пару лет меняется до полной противоположности и обратно?

Сокрушительный удар по мужской моде, от которого она так и не оправилась, нанесла Французская революция. В годы террора многие аристократы вынуждены были переоблачиться в простое гражданское платье, совершенно не похожее на сооружения из атласа, пышных рюшей и оборок, которые привыкли носить знатные господа. Наступившие в те годы перемены привели к тому, что у мужчин стало считаться непрактичным (и даже дурным тоном) демонстрировать в одежде свое экономическое благополучие. С дамами произошло все наоборот: промышленная революция подарила им доступные и дешевые ткани и другие материалы. Кроме того, с развитием эмансипации женщины получили возможность утвердить свою новую, более важную, чем прежде, роль в обществе. Так в результате многих предпосылок мужской наряд свелся к стандарту, который на протяжении ста лет почти не меняется. Впрочем, особое влияние на восприятие мужского костюма оказал Джордж Браммел по прозвищу Бо – Красавчик. Сегодняшние модели костюмов до сих пор несут на себе отпечаток его нововведений.

Как и всякую историческую личность, Бо Браммела склоняют по-всякому и даже пытаются откровенно очернить. Его имя ассоциируется с изнеженностью и излишней красотой нарядов; да, Браммел проводил за туалетом 9 часов в день, отправлял белье исключительно во французскую прачечную и чистил бритву страницами редких классических изданий; однако при всем при этом он остается человеком, изменившим историю мужской моды. Достаточно лишь сравнить портреты начала XVIII века и те, что нарисованы на несколько десятилетий позже: нельзя не заметить, что продиктованный им новый стиль утвердился и прижился.

На самом деле Бо Браммел был далеко не денди; он выступал за максимальное упрощение мужских фасонов. До него мужчины ходили в напудренных париках, носили парчовые накидки с кружевными гофрированными воротниками, расшитые шелковые жилеты с бриллиантовыми пуговицами и атласные брюки; и вдруг пришел Бо Браммел и заявил, что на самом деле эталоном хорошего вкуса должна считаться простота. Он предпочитал полотняный костюм цвета морской волны в сочетании с полосатым жилетом из самой грубой ткани: наш герой терпеть не мог шелк, предпочитал ему лен и высококачественную саржу; шнурки носил льняные, рубашки и носовые платки его были из батиста. Свою карету он не стал обивать шелком, а выбрал наиболее изысканный габардин; на пол положил не привычную в то время меховую подстилку, а скромный ковер с редким ворсом. И сегодня одежда прислуги и лакеев – великолепные длинные, роскошные пальто – кроится по придуманному Браммелом образцу.