Дуэль. Всемирная история - Ричард Хоптон Страница 47

Карл не смог удержаться и не позаимствовать одну идейку из эдикта Кромвеля 1654 г. — тот пункт, который касался тех, кто не желал сообщать властям о вызове. Но что, возможно, еще убедительнее как мера, законом запрещалось любое «посредничество и ходатайство» королю за дуэлянтов. Любым просителям недвусмысленно давалось понять, что королевские помилования больше не будут дарованы никому из дуэлянтов, какое бы высокое положение они ни занимали. Совершенно очевидно, здесь мы видим попытку высвободить короля из-под тяжкого бремени давления на монарха со стороны назойливых придворных, пытающихся выхлопотать послабление для фаворита или родственника {248}.

В 1668 г. геральдическая палата выдвинула билль, целью которого служило подавление дуэльной практики. Предложение состояло в том, чтобы поручить графу-маршалу [33]разрешать разногласия между нобилями по вопросам главенства, что, конечно же, часто служило причиной споров между аристократами. Подобная прерогатива графа-маршала стала бы ранней формой суда чести, что могло бы сыграть важную роль в деле обуздания распространения дуэлей и, как следствие, способствовать снижению смертных случаев. Билль, однако, так никогда и не стал законом {249}.

В 1679 г. Карл подкрепил позицию противников дуэли следующим эдиктом. Дуэли осуждались в нем «как позорные для христианской веры» и как «открытое нарушение Наших законов и воли». Смысл указа оказался в общем и целом таким же, как в предшествовавшем эдикте, если не считать того, что особо подкреплялось одно из положений постановления от 1660 г. Усиливался тот пункт, где говорилось о попытках ходатайствовать за дуэлянта перед королем (или перед кем бы то ни было из занимающих властные посты). Подобные действия теперь сами по себе наказывались удалением от двора. Нет и не может быть более очевидной демонстрации того, с какими трудностями сталкивался Карл в попытках заставить закон работать в отношении высокопоставленных дуэлянтов {250}.

Пятью годами ранее Карл также издал декрет, направленный против аналогичной практики в Шотландии. Он потребовал строгого исполнения постановлений его деда, Иакова I: предусматривалось, что любой главный участник дуэли будет наказан смертной казнью, а также «отчуждением всего движимого имущества». Секундантов и прочих присутствующих ожидало тюремное заключение и жестокие штрафы. В шотландском эдикте содержалась декларация о намерениях в отношении прощений: «Таковым лицам, кои повинны в указанном преступлении, не должно ожидать дарования им впоследствии помилования». Если в прошлом и бывали какие-то послабления, то теперь власть намеревалась дать понять, что готова взяться за дуэлянтов всерьез {251}.

Карл исполнился готовности принять необходимые меры против нарушителей, чтобы показать им способность его эдиктов кусаться. В 1666 г. герцог Бакингем, столь долго наслаждавшийся потачками со стороны Карла, наконец зашел слишком далеко.

В прошлый вторник герцог Бакингем и маркиз Вустер были препровождены в Тауэр по причине возникших между ними в совете разногласий. Говорили, что герцог схватил и оттаскал маркиза за нос {252}.

Подобное поведение со стороны Бакингема влекло за собой вызов, а потому отправка обоих господ в Тауэр являлась разумной мерой предосторожности. В следующем году новостные бюллетени сообщали, что генеральный атторней (что-то вроде министра юстиции. — Пер.) получил наставление возбуждать дела против всех дуэлянтов, «а особенно против сэра Генри Белласиса и мистера Томаса Портера». Спустя несколько дней Белласис погиб на дуэли с Портером. Вероятно, если бы власти пошевеливались поживее (ссора между двумя господами, судя по всему, стала достоянием общественности), жизнь Белласиса удалось бы спасти {253}.

В 1668 г. — через два месяца после печально знаменитой дуэли с эрлом Шрусбери — неисправимый Бакингем вновь ввязался в очередную ссору.

Сэра Уильяма Ковентри отправили в Тауэр в тот четверг за вызов, присланный герцогу Бакингему, а некий мистер Сэйвил, который доставлял вызов, был послан сперва в Гэйт-Хауз, но затем, чести ради, в Тауэр, ибо он приходится Ковентри племянником.

Однако король твердо вознамерился не дать Ковентри избежать всей тяжести монаршего неудовольствия.

Ковентри лишен всех своих постов — как в казначействе, так и в совете — и должен оставаться в Тауэре, чтобы охладиться. Все гадают, как он осмелился на такое, ибо миру известно, каков он есть трус и плут {254}.

Может статься, участь Ковентри и служит подтверждением решимости Карла искоренить дуэли, однако — как и в случае многих прочих государей во все столетия — готовность его к последовательному проведению надлежащих мер подрывала невозможность полностью отказаться от дарования прощений нарушителям. Что бы там ни писалось в королевских эдиктах, король, тем не менее, проявлял склонность миловать дуэлянтов, особенно своих фаворитов. Так, с дозволения государя Бакингем избежал кары за дуэль со Шрусбери, что возмутило парламент, несомненно, по причине скандальности кровопролитного инцидента. Пепис так комментировал ситуацию вскоре после дуэли: «Парламент… всего вероятнее, станет сильно возражать в отношении того дела с прощением герцога Бакингема; и я лично не могу не порадоваться из-за этого» {255}.

К моменту смерти Карла II в 1685 г. в королевстве не оказалось законного наследника, а потому на престол взошел младший брат покойного государя, Иаков. Правление Иакова II Стюарта (1685–1688) оказалось коротким и малопримечательным. Его попытка вернуть страну в лоно католичества встретила всеобщее отторжение, вследствие чего королю пришлось с позором бежать из страны. Престол унаследовал безупречный протестант Уильям Оранский [34]— голландец, женатый на дочери Иакова, Марии. Приход к власти этого короля вызвал конституционные изменения, кроме того, царствование его отмечалось беспрецедентным коммерческим бумом, континентальной войной и новыми беспорядками в Ирландии.

На протяжении всего периода, начиная с Реставрации 1660 г. и до первых проблесков зари восемнадцатого столетия, авторы не оставляли читателя заботами, выпуская литературные произведения на дуэльную тему, ратуя как за, так и против поединков чести. В 1692 г. сэр У. Хоуп опубликовал руководство по обращению с клинковым оружием — «Всё мастерство фехтования». Книга рассказывала «всё о караулах, парадах и уроках, имеющих отношение к шпаге», но являлась чем-то большим, нежели просто учебник фехтования, и обещала стать «наставлением, как вести себя в одиночном поединке верхом на коне». Книга снабжалась гравюрами, «показывавшими наиболее важные позиции» в традициях подачи материала учебников эпохи Возрождения. Опубликованная в Лондоне, посвящалась она, тем не менее, «молодому нобилитету и нетитулованному дворянству королевства Шотландия». Совершенно очевидно, что целевой аудиторией автора служили, если можно так выразиться, дуэльные сословия {256}.