Одесская сага. Троеточие… - Юлия Артюхович (Верба) Страница 47

– Как ты это делаешь одной линейкой?

– Как Суриков – на глаз. Тебя на кафедре отвлекают – то пары, то зачеты, а у нас в КБ как стал к кульману, так и фигачишь. Ты что там за сегодня написал?

Толик начал читать.

– Не, лучше не читай, а то я засыпать начинаю.

Так часто и долго Люда со своим мужем еще никогда не общалась. В результате этих еженощных посиделок – и даже в дни соревнований, но хоть час – обязательно – Толик в рекордные сроки закончил диссертацию, в которой больше половины чертежей были сделаны Людой.

– Оказалось, что если муж не в рейсе – так даже лучше. И видимся, и общаемся, и помощь моя пригодилась. А так – что тот рейс? Ну привезет тряпок, а как их потом продавать? Кому? Не, сейчас лучше, – хвасталась Люда своей морской подруге Лоре. – Я, как ты, не умею.

– И что? Когда защита?

– Первого декабря. Волнуемся оба страшно. Он кандидатский минимум – ну, экзамены после аспирантуры – сдал. Ладно по специальности, английский на отлично, а диалектический и исторический материализм?! С его-то характером! Но все вызубрил. Хотя все равно четверку поставили. И после всего еще и очередь выстоял – ученый совет больше двух кандидатских защит за одно заседание не рассматривает…

– И шо вам этот геморрой даст? – поинтересовалась Лора. – Не, ну жена кандидата наук – звучит эффектно, а в чем гешефт?

– Ну привет. А карьера? Со степенью кандидата можно «доцента» получить, это больше ставка, больше часов, потом можно докторскую защитить, и зарплата больше, и пенсия потом. И если еще патент какой получится зарегистрировать, то тоже деньги.

История научных степеней началась в январе 1925 года, когда Совнарком утвердил Положение о научных работниках высших учебных заведений, а также Инструкцию о порядке их подготовки при высших учебных заведениях. Тогда впервые появился термин «аспирант» – лицо, подготавливаемое к научно-педагогической деятельности. Через девять лет Совнарком СССР примет постановление № 79 «Об ученых степенях и званиях», которым устанавливались: ученые степени кандидата наук и доктора наук; ученые звания ассистента, доцента, профессора – для вузов; ученые звания младшего научного сотрудника, старшего научного сотрудника, действительного члена – для научно-исследовательских учреждений.

Этим же постановлением была введена система присуждения ученых степеней по итогам публичной защиты кандидатских и докторских диссертаций, требования к соискателям и порядок присуждения ученых степеней. В частности: публичная защита диссертации на ученую степень должна была производиться в Академии наук Союза ССР, Коммунистической академии, академиях наук союзных республик.

Но Толику «повезло» – пока он ходил в гонки и рейсы, в декабре 1975 года Совет Министров СССР установил новый порядок присуждения научных степеней. С одной стороны, получение ученой степени кандидата упростилось – теперь его присуждали решением специализированного совета высшего учебного заведения на основании публичной защиты кандидатской диссертации. С другой – появилось огромное количество нюансов: и публикации научных работ не менее чем за четыре месяца до защиты, и, как минимум, два оппонента, один из которых кандидат, другой – доктор наук по выбранной специальности, которые письменно и устно будут пытаться «завалить» соискателя, и ученый совет от 11 до 25 человек, решающий судьбу твоей диссертации тайным голосованием, среди которых кроме профильных специалистов обязательно должны наличествовать представители партийной и профсоюзной организаций. Диссертация должна была помимо научной ценности «отвечать задачам углубления борьбы за развитие и чистоту марксистско-ленинской теории» и содержать «аргументированную критику буржуазной идеологии». Если работу не примут, то пересдача с доработкой не раньше чем через год, а если примут, то Всесоюзный аттестационный комитет может выборочно рассмотреть не только прошение, но и твою кандидатскую, и отклонить присвоение научной степени. Учитывая «нежные» отношения Вербы и представителей органов госбезопасности, результат даже безупречной защиты был непредсказуемым.

При этом, ожидая решение комиссии, кандидат на всякий случай должен быть готов к триумфу и накрыть ученым мужам достойную «поляну» – это Приказом не регламентировалось, но соблюдалось безукоризненно. Бутерброды с красной икрой, выхваченной на последние деньги, купленный ворованный с бывшего Шустовского завода коньяк в трехлитровом бутыле и другие деликатесы роскошной научной жизни вроде шпрот с лимончиком и крошечных налистников с мясом, которые по спецзаказу накрутила Женя, лежали в сумках у Люды. Она, как настоящая жена декабриста, осталась волноваться за дверью.

У Вербы получится. Они завалятся домой за полночь. Благоухающие адреналином, шпротами и коньяком и невероятно счастливые. С той ночи у Люды в домашнем репертуаре появится любимый куплет из бардовской песенки обожаемого всем Союзом и разрешенного «Ножика» – Михаила Ножкина, которую она распевала каждый раз ремонтируя, убирая или готовя: