Король Георг V - Кеннет Роуз Страница 46

Результаты голосования, состоявшегося в январе 1910 г., не удовлетворили ни ту, ни другую партию. Консерваторы вернули себе 100 мест, однако либералы при поддержке лейбористов и ирландских националистов все же сохранили парламентское большинство, достаточное для того, чтобы убедить пэров принять ранее отвергнутый бюджет. Палата лордов одобрила его без голосования.

Тем временем в палате общин Асквит вынес на обсуждение три резолюции, которые, будучи включены в парламентский акт, навсегда ограничили бы полномочия верхней палаты. Во-первых, лорды не могли бы изменять или отклонять закон о бюджете — каждый подобный случай должен был получить одобрение спикера палаты общин в соответствии с определенными строгими правилами. Во-вторых, лорды не могли откладывать принятие всех остальных законов более чем на два года и один месяц. В-третьих, как в противовес усиливающейся власти палаты общин, срок полномочий парламента сокращался с семи до пяти лет.

Свою программу премьер-министр проводил в жизнь с достаточной осторожностью. Выиграв всеобщие выборы, он обеспечил одобрение бюджета, однако потерю 100 депутатских мест, перешедших от либералов к юнионистам, вряд ли можно было назвать мандатом на проведение радикальных конституционных реформ. Он предвидел, что преодоление вето верхней палаты потребует еще одних всеобщих выборов, не говоря уже о согласии самой намеченной жертвы; если лорды все же не подчинятся, ему придется просить короля дать звание пэра значительному числу либералов, дабы таким образом ликвидировать консервативное большинство. Он также предвидел, что король сочтет подобный шаг оскорблением его достоинства и злоупотреблением королевскими прерогативами, а за пределами Вестминстера такая невиданная прежде пантомима вызовет мало энтузиазма.

И в то же время Асквит оставался заложником хотя и уменьшившегося большинства в палате общин — без поддержки лейбористов и ирландских националистов депутаты-либералы не могли противостоять юнионистской оппозиции. Каждый из этих ненадежных союзников требовал свою цену: устранение права вето, которым обладала палата лордов. Лейбористы вообще отвергали палату лордов и всю ее работу; ирландские националисты во главе с Джоном Редмондом видели в этом вето единственное препятствие на пути к введению гомруля. Всю весну 1910 г. премьер-министр занимался тем, что балансировал между нетерпеливыми союзниками и настороженным сувереном. Внезапная смерть короля Эдуарда VII оставила проблему нерешенной. Таким образом, Георг V с самого начала своего царствования оказался в эпицентре конституционного кризиса, наложившего отпечаток на всю его дальнейшую жизнь.

«Я дал аудиенцию премьер-министру, — записал король в дневнике 18 мая 1910 г. — Мы долго беседовали. Он сказал, что для предотвращения всеобщих выборов будет стремиться к некоторому взаимопониманию с оппозицией и не станет обращать внимание на то, что скажет Редмонд». Асквит не оставлял намерений ограничить полномочия палаты лордов и при возможности убедить короля присвоить звание пэра достаточному количеству либералов. Однако, принимая во внимание неопытность монарха и только что постигшее его горе, Асквит хотел сначала попытаться разрешить эту проблему в приватных беседах с оппозиционерами. Бальфур охотно согласился с этим деликатным планом.

У премьер-министра были и свои причины искать соглашения с оппозицией: это дало бы возможность избежать новых всеобщих выборов и позволило бы правительству возобновить свою программу законодательной деятельности. Тем не менее от намеченных переговоров — независимо от их исхода — больше всех выигрывал именно король, поскольку это давало ему желанную передышку в дни замешательства и скорби. Его благодарность, однако, ничем себя не проявила. Всего лишь через десять дней после аудиенции 18 мая, которая несколько успокоила ситуацию, он предложил премьер-министру не выносить на его рассмотрение ежегодные рекомендации по назначению в день рождения монарха новых пэров, «так как в том переходном состоянии, в котором находится палата лордов, мне не хотелось бы их одобрять». Когда Асквит стал протестовать против подобного нарушения традиции, Кноллис прислал ему не слишком любезный ответ. «Король, — писал он, — с неохотой согласился, надеясь, что ему будет направлен лишь ограниченный список тщательно отобранных имен». Таким образом, он намекал, что со стороны Асквита было бы нелогично использовать верхнюю палату как политический инструмент, одновременно стараясь ослабить ее роль. Это была ненужная «шпилька» в адрес премьер-министра, который только что проявил по отношению к королю крайнюю предупредительность.

Асквит и Бальфур, каждый в сопровождении трех оруженосцев, начали переговоры относительно конституции 17 июня 1910 г. На следующий день премьер-министр получил от Кноллиса одно из самых конструктивных посланий: «Король надеется, что на конференции может быть поставлен вопрос о пожизненном звании пэра. Он решительно высказывается в пользу этого института, как, наверно, и большинство разумных людей». Это пророческое предложение было реализовано лишь полвека спустя. Начавшиеся во вполне доброжелательной атмосфере дискуссии вскоре осложнились серьезными политическими разногласиями. Призывы Ллойд Джорджа к созданию коалиционного правительства нашли благоприятный отклик у самого Бальфура, но не у его партии. К ноябрю стало ясно, что конференция потерпела крах, натолкнувшись на неприемлемое предложение консерваторов любой билль об ирландском гомруле, дважды отвергнутый палатой лордов, выносить на общенациональный референдум.

Провал переговоров вернул как премьер-министра, так и короля к реалиям политической жизни. После бесплодной полугодовой отсрочки беспокойные союзники Асквита потребовали возмездия для палаты лордов и быстрого продвижения ирландского гомруля. Премьер-министр больше не мог откладывать свое обращение к стране по решающему вопросу о вето. Тем не менее без готовности короля сотнями обращать либералов в пэры капитуляция палаты лордов была совершенно невозможна. Этой дилеммой были омрачены последние месяцы жизни короля Эдуарда; теперь вся тяжесть решения легла на плечи его сына.

11 ноября 1910 г. премьер-министр отправился в Сандрингем, в Йоркский коттедж. Король с облегчением узнал о той чисто формальной роли, которую отводит ему Асквит: от него всего-навсего требовалось согласие на роспуск парламента — необходимый шаг на пути ко всеобщим выборам. В тот день король записал в дневнике: «В 18 ч. 30 мин. прибыл премьер-министр. Имел с ним две долгие беседы. Он сообщил, что конференция провалилась, и предложил провести всеобщие выборы еще до Рождества. Никаких гарантий он у меня не просил». Сэр Артур Бигге — лордом Стамфордхэмом он стал лишь на следующий год — также сделал запись о беседе с Асквитом: «Он ничего не просил у короля: никаких обещаний, никаких гарантий на время работы этого парламента».

Отмеченная курсивом радость была недолгой. Три дня спустя Кноллиса пригласили на Даунинг-стрит, 10, где он узнал, что премьер-министр, очевидно, передумал. «Сейчас он выступает за то, — писал королю Кноллис, — чтобы Вы тотчас же дали ему гарантии для следующего парламента». Эту внезапную перемену Асквит оправдывал тем, что целью его визита в Сандрингем являлось не представление каких-то конкретных предложений, а обзор новой ситуации, сложившейся в связи с провалом конференции. Видимо, из-за врожденной деликатности он просто забыл предупредить короля, что на сей раз лишь в общих чертах напомнил ему о конституционной роли монарха и что неприятное предложение еще будет ему сделано. Более вероятным выглядит предположение, что в период между аудиенцией в Сандрингеме и встречей с Кноллисом, состоявшейся три дня спустя, Асквит подвергся сильному давлению со стороны своих более радикальных коллег.